Резко встряхнув зонт, Лидка открыла дверь, оставив за порогом холод промозглого октября.
Изнутри пахнуло теплом и уютом. Сняв плащ и нацепив его на крючок вешалки, она сунула ноги в мягкие тапки. Невидимой шалью окутала плечи усталость. Исподволь пробираясь в потаенные уголки сознания, она затопила мрачный Лидкин настрой.
– Уже пришла? – не отрываясь от дела, свекровь бросила на Лидку мимолетный взгляд.
Сидя перед миской, полной краснобоких яблок, в телогрейке поверх старого вельветового халата, в съехавшем на затылок платке, свекровь пододвинула к себе противень, наполовину заполненный яблочными дольками.
Лидка кивнула в ответ. Пристроив на краешке стола пакет, она достала две буханки хлеба, молоко и печенье, купленное после работы в местном магазинчике.
– Зачем зря деньги выбрасывать? – переключив взгляд на телевизор, нахмурилась свекровь, успев-таки заметить это злосчастное печенье. – Я, считай, каждый день пеку. Мало вам?
– Я не каждый день покупаю, – ставя пакет с молоком в холодильник, отозвалась Лидка.
Она и сама не знала, зачем, собственно, купила это печенье. Но и на брюзжание свекрови особого внимания не обращала. За пять лет совместной жизни она привыкла к этому. Да и брюзжание это было отнюдь не обидным, а так, для проформы. Видно, той тоже было сейчас не до кондитерских экзерсисов, так как глаза у нее были на мокром месте.
– Что-то случилось? – насторожилась Лидка.
– Ай… – отведя взгляд, махнула рукой свекровь. Но весь напряженный вид ее говорил о том, что она только и ждет, как бы половчее выдать на-гора это «ай», что она незамедлительно подтвердила: – Предложение мне сделали.
Лидка застыла с видом безмолвного истукана. Жаль, сесть негде было, не то бы бухнулась на пятую точку.
– Помнишь, я к Клавке на прошлой неделе ходила, пару решеток взять? У них широкие, заводские, яблоки на них сушить хорошо, – завела свекровь, не дожидаясь Лидкиной реакции. – Володька ее с рыбалки целое корыто рыбы притащил. Так эта зараза четырехглазая совсем обнаглела. Меня же из моей тарелки ухой угощать вздумала! Что я, своего не знаю? Воду в прудах спускают сейчас, иначе, где бы он столько рыбы наловил?
Лидке не терпелось узнать продолжение, а ту, как назло, на этой рыбе заклинило.
– Ну, рыба, – подтолкнула она свекровь, – и что дальше?
– А, – с готовностью кивнула свекровь, видно, запамятовав, к чему приплела эту рыбу, – хотела я показать ей, где раки зимуют, а тут, как назло, Василь Иваныч зашел. Он когда-то у нас на заводе в ОТК работал.
Лидка выжидательно смотрела на свекровь. Свекровь напряженно уставилась на Лидку.
– И что, Василь Иваныч, – не сдержалась Лидка, – предложение вам сделал, или показал Клавке, где раки зимуют?
– Да погоди ты, – отмахнулась свекровь. – Володька ему – седьмая вода на киселе, но родня. Перекинулись двумя словами, я и ушла от греха подальше. А сегодня – на тебе! Ни с того ни с сего сюда явился! А я неодетая!
Лидка уже не понимала, чему больше удивляться – тому, что какой-то Василь Иваныч заявился сюда, или тому, что свекровь вдруг вздумала ходить нагишом. Второе показалось забавнее.
– С чего вдруг вас в нудизм потянуло? Не май месяц, – поддела она свекровь.
– Чего? – недоуменно бросила свекровь.
– Сами же сказали – неодетая.
– Ай, – с деловым видом отмахнулась свекровь. – Ненарядно одетая, в халате.
Понемногу догадываясь, что к чему, Лидка хмыкнула.
– Когда вы себе в последний раз нарядное покупали? – уколола она свекровь, – и не всплакнули ни разу. А теперь?
– Перед человеком неудобно, – засмущалась свекровь.
