Леон
После долгих разговоров с отцом и попыток аргументировать необходимость моей работы в конторе, он, скрепя зубами, дал своё согласие. И сейчас я буквально летел на встречу, молниеносно выкручивая руль на поворотах. Я уже катастрофически опаздывал, и, несмотря на врожденную аккуратность, кое-где превышал допустимый предел скорости.
Удачно сложилось, что, подъезжая к перекрестку, загорается зелёный свет, на который я в своих мыслях уже пролетел ещё некоторое количество метров. Но, как это бывает обычно, найдётся полоумный, что выскочит прямо перед капотом. Визг тормозов, быстро колотящееся сердце в груди. Давно я так не пугался за чужую жизнь.
Девушка в чёрном даже не вздрогнула, а просто безразлично посмотрела на меня сквозь лобовое стекло, правой рукой накинула капюшон мантии на платиновые волосы и пошла дальше, не отвлекаясь ни на моросящий дождь, ни на гудки останавливающихся машин. Левая рука безучастно висела вдоль тела, заставляя девушку то и дело морщить лоб от дискомфорта.
Как зачарованный я наблюдал за ней, пока она не скрылась за ближайшей многоэтажкой.
"Вот и ты", – с предвкушением подумал я, переключая ручник и вдавливая педаль в пол.
Марго
Настроение было паршивое. Последняя охота далась мне очень тяжело, и, как следствие, я получила сломанное ребро и вывих плеча. Слишком вёрткая попалась виверна. В одной отдалённой деревушке слепая самка повадилась воровать коров, чтобы прокормить свой выводок, а я неудачно напоролась на гнездо с её детьми.
Но начальство не дремлет, и стоило после задания появиться с отчётом на порог к Себастьяну, он самолично отвёз меня в больницу. Говорил, что ценные кадры на дороге не валяются, и дал мне целый день выходного! Зная начальника, неописуемая щедрость. За год работы на этого человека отдыхала я только пару раз на больничной кровати. Но я не жаловалась, потому как именно из-за этого и согласилась работать в конторе.
Капли дождя путались в волосах, какой-то козёл чуть не сбил на пешеходном переходе, но это частности, сейчас меня волновала только возможность побыстрее зайти в прогретое помещение и стянуть промокшую кофту.
Невысокое старое здание выглянуло из-за поворота. Пара шагов, тяжёлая железная дверь, и я внутри.
– Привет! – улыбнулась Света, отрываясь от своего компьютера. – К тебе гость.
– Гость? – без энтузиазма говорю, снимая мантию.
– Ага, – внимательно оглядывает меня девушка. Синяки выглядывают из-под чёрной майки, – у него в кабинете, – кивает на дверь нашего великого и ужасного.
Тяжело вздыхаю, стучу для проформы и, не дожидаясь ответа, вхожу в кабинет.
– А вот и она! – с улыбкой встречает меня длинноволосый мужчина лет тридцати. – Маргоша, знакомься, твой напарник с сегодняшнего дня – Леон.
Перевожу взгляд на мужчину, сидящего в кресле у стола. Рыжий, на вид мой ровесник, лет двадцать пять, одет с иголочки. Красивый серый клетчатый костюм с белой рубашкой. Взгляд серьёзный.
"Кажется привык паренёк повелевать", – подумала про себя, аккуратно, чтобы не потревожить больную руку, разваливаюсь напротив, продолжая оглядывать вестника новых неприятностей.
– И зачем мне напарник? – лениво интересуюсь у шефа.
– Ты не справляешься в одиночку, – сказал Себастьян.
– Почему? Дела закрыты, – пожала здоровым плечом, – что тебе ещё нужно.
– Нужно, чтобы после заданий ты приходила целая и невредимая, – демонстративно огляделся меня начальник, – посмотри на себя.
Только вздохнула, почувствовав боль от сломанного ребра, и была вынуждена признать его правоту. Глупо, когда тело в гематомах, говорить, что всё в порядке. Посмотрела на внимательно слушающего наш разговор Леона.
– А тебе это зачем? – сразу отбросила официоз. – В деньгах ты явно не нуждаешься. На сумасшедшего тоже не похож. В чём твой интерес?
