Тяжёлые пакеты резали пальцы рук. Через каждые десять шагов Анна останавливалась. Уставшая женщина шла и злилась на сына, который не отвечал на её телефонные звонки. Анна была уверенна, что он дома и просто не берёт трубку. Доплетясь до квартиры, поставила пакеты на пол, с трудом пошевелила затёкшими от тяжести пальцами. Достала ключи, открыла металлическую дверь-сейф, доставшуюся от прежних хозяев, перешагнула порог.
Дверь в комнату сына была закрыта.
– Влад! ― крикнула мать.
Дверь неохотно раскрылась. В проёме появился подросток пятнадцати лет. Красивый парень, с правильными чертами лица, с умными глазами, обрамлёнными ресницами, которые портили крупинки блефарита, немного заострённым подбородком, правильной формы носом, с несколькими округлыми шрамами на щеках ― память от ветрянки. Мать просила не трогать болячки на лице, предупреждала, что могут остаться отметины от оспы, но тогда, ещё двенадцатилетний подросток, матери не послушал и отковырнул несколько болячек, уродовавших лицо.
– Привет, ― недовольным голосом сказал парень, которого отвлекли чем-то незначительным.
– Ты почему на звонки не отвечал? ― с упрёком спросила мама, снимая пальто.
– Не слышал, ― неприязненно ответил подросток, собравшись снова закрыться в своей комнате.
– Стой! ― приказала мать. ― Пакеты отнеси.
Парень нехотя взял пакеты и потащился с ними на кухню. Переобувшись, мать заглянула в комнату сына.
– Боже мой, здесь живёт не сын, а свин. Без шуфельной лопаты к тебе в комнату не попадёшь.
Сын оттеснил мать из проёма и, захлопывая дверь перед самым её носом, с раздражением ответил:
– Творческий беспорядок.
С силой раскрыв дверь спальни, мать злым голосом сказала:
– Ещё раз хлобыстнёшь дверью, я не знаю, что с тобой сделаю.
Сын уставился в компьютер, никак не отреагировав на материнский гнев, понимал, что мать лучше не доводить до бешенства – себе дороже.
Анна через длинный коридор дошла до кухни, только взглянула в раковину, как тут же с пол-оборота завелась:
– Ты уже достал своим потребительским отношением ко мне. Живёшь, как квартирант. Посуду за собой можно было помыть? Крошки со стола стереть? Где пожрал, там и оставил. Тунеядец несчастный.
Подогреваемая злостью мать начала перемывать посуду, громко её расставляя на полку. Усталость спряталась, испугавшись гнева. Анна привела кухню в порядок, припутила продукты и принялась готовить ужин. Мать была сильно расстроена. Она нервно почистила картофель для пюре, отварила шпикачки, нарезала салат из помидоров с луком, заправила его горчичным маслом. Тяжело села за стол. Позвала сына к ужину ― он отказался.
– Ну и пошёл ты, ― скорее себе, чем ему тихо сказала мать. Без аппетита поела. Прибрала за собой. Ещё предстояло проверить тесты студентов и подготовиться к завтрашним лекциям. Сил уже не было.
Двухкомнатная квартира, взятая в ипотеку, была небольшой. Спальню отдали сыну, а в зале разместились Аня с мужем. Зал условно делился на три части: спальное место, где стояла большая кровать; рабочий уголок, с Аниным столом и компьютером; и место отдыха, с раздвижным диваном, который еле удалось втиснуть между двумя шкафами. Над диваном повесили красивое инкрустированное зеркало. Ане обстановка зала не нравилась, но, как красиво организовать такое малое пространство, да к тому же чтобы оно было уютным, не знала.
Поджав под себя ноги, села в кресло-качалку, стоявшее рядом с кроватью. Взяла стопку листов с тестами и начала проверять. Механическая работа отвлекла от мыслей.
Сын тихо вышел из комнаты, подошёл к матери:
– Мам…
Аня перевела взгляд на Влада, вопрошающе посмотрела.
– Я рассказ тут один написал. Сможешь проверить ошибки? ― протянул ноутбук, усаживаясь на кровать.
