Матильда. Любовь и танец

© Татьяна Бронзова, 2015

© Оформление. ООО «Бослен», 2015

…Одной ногой касаясь пола,

Другою медленно кружит,

И вдруг прыжок, и вдруг летит,

Летит, как пух из уст Эола;

То стан совьет, то разовьет

И быстрой ножкой ножку бьёт.

А. С. Пушкин

Евгений Онегин

В декабре 1971 года Париж, как обычно, готовился к встрече Рождества Христова. Город был украшен разноцветными электрическими лампочками, нарядные витрины магазинов пестрели от разнообразия предлагаемых подарков, а в церквях устанавливались красочные вертепы. Но в то время, когда на улицах Парижа было шумно и весело, в русской церкви Александра Невского на улице Дарю шло отпевание великой княгини Матильды Феликсовны Романовской-Красинской. Народу собралось много. Среди пришедших попрощаться были не только близкие, друзья, почитатели и ученики, но и те, кто заглянул сюда просто из любопытства. Им хотелось хотя бы сейчас увидеть известную русскую балерину, которой приписывались разного рода любовные похождения, включая головокружительный роман с последним русским императором Николаем II.

Сын Матильды Феликсовны стоял в изголовье. Он был совершенно потерян. Великому князю Владимиру Андреевичу уже исполнилось шестьдесят девять лет, но всю свою жизнь он провел около матери, и теперь, когда её не стало, совершенно не представлял, как будет жить дальше. Тоска и горе разрывали его сердце. Рядом с ним, в шляпке с черной вуалью, закрывающей покрасневшие от слез глаза, стояла Элен Измайлова с мужем Дмитрием и шестилетней дочерью. Девочка приходилась великой княгине крестницей и была названа в её честь. Маленькая Матильда с интересом разглядывала присутствующих и с любопытством смотрела на лежащую среди белых роз Матильду Феликсовну. Девочка ещё не могла до конца осознать, что такое смерть. Ей казалось, что крёстная полежит-полежит, пока батюшка читает молитву, а потом встанет и спросит:

– Ну, как я сейчас сыграла свою роль? По-моему, правдоподобно! – и засмеется своим заразительным смехом, потребовав от собравшихся вокруг неё зрителей аплодисментов.

Но она не встала.

После панихиды несколько человек подняли гроб на плечи, перенесли его в склеп нижней церкви и установили рядом с гробом мужа балерины, великим князем Андреем Владимировичем Романовым, отошедшим в мир иной ещё в пятьдесят шестом году. Он ждал её здесь пятнадцать лет, и вот дождался. Теперь они вновь были вместе.

«Всё-таки Матильда Феликсовна прожила очень долгую жизнь, – думала Элен Измайлова. – Девяносто девять лет! Вот бы и мне так!»

– Мамочка, – прервала её мысли дочь. – А ведь крёстная тоже была когда-то маленькой?

– Конечно.

– А какая она была в шесть лет?

– Ты хочешь знать, какая она была, когда ей было столько же, сколько тебе сейчас?

– Ну, да.

– Думаю, была такой же. Только жила она тогда в России. И было это давным-давно. Аж в девятнадцатом веке. И все называли её, как и тебя сейчас, просто Маля. Как все маленькие девочки в то время, она носила панталончики до пят и длинные платьица и ничего даже не слышала об электричестве, о машинах, о радио, о кино и телевизорах…

– Почему? – удивилась дочка.

– Потому что этого всего тогда ещё не было.

– А как же они без всего этого обходились?

– Сама не знаю. Для этого надо хоть немного пожить в те далекие-далекие времена! Я была бы не против, – улыбнулась Элен.

– Я тоже, – мечтательно сказала маленькая Матильда. – И мне очень хотелось бы взглянуть на крёстную, когда её звали просто Маля.