МОСКВА, май 1992 года
Заглянув в почтовый ящик, Вера Константиновна невольно вскрикнула от радости. Письмо! Конечно, от Леночки! Дрожащими руками она достала конверт, села в лифт и нетерпеливо нажала на кнопку шестого этажа. Скорей бы добраться домой! Скорей бы прочесть! Казалось, что кабина плыла вверх медленнее обычного, ключ от квартиры, как назло, никак не мог попасть в нужные пазы, а когда дверь наконец была побеждена, то прямо перед Верой Константиновной предстала соседка с половой тряпкой в руках.
– Ты чего так рано сегодня освободилась в своем театре? На часах только начало третьего, – сердито заявила она. – Я ещё не успела вымыть.
– И что прикажешь мне делать? Отправляться обратно на работу?
– Да ладно тебе обиды строить! Только вытирай ноги как следует и сиди в комнате, пока не закончу, – проворчала соседка, бросив тряпку ей под ноги.
Не споря, Вера Константиновна тщательно протёрла подошвы туфель о мокрую ткань и, оставляя влажные следы на паркете, прошла к себе.
За чистотой общих помещений в квартире они следили по очереди. Одну неделю Вера Константиновна, другую – соседка.
Подойдя к письменному столу, Вера Константиновна нетерпеливо достала из сумочки конверт, аккуратно вскрыла его маленьким ножичком для резки бумаг, вынула сложенные вдвое листки, исписанные крупным почерком дочери, и с наслаждением принялась читать.
«Здравствуй, дорогая моя мамочка! Сразу сообщаю тебе радостную новость. Сегодня мы получили визы в Россию на всю семью с 12 июня по 12 июля. Так что совсем скоро увидимся. Жду не дождусь встречи. Как только куплю билеты, сразу буду тебе звонить…»
От счастья на глаза Веры Константиновны выступили слёзы. Неужели она всё-таки встретится с дочерью, познакомится с её мужем Дмитрием, увидит внучку Матильду! Сердце переполнилось радостью. Дождалась-таки! Ведь тридцать четыре года прошло с тех пор, как она видела в последний раз свою единственную дочь. Целых тридцать четыре года! И вот, наконец-то, новая власть разрешила ей приехать. Правда, с установлением этой самой власти распался Советский Союз, пенсия превратилась в пыль, а перспективы дальнейшей жизни пугали, но сейчас всё это отошло на задний план. Главным было только то, что скоро, совсем скоро она увидит свою девочку!
Вера Константиновна хорошо помнила, как тридцать четыре года назад провожала Леночку на гастроли в Париж. Как она тогда гордилась, что для таких ответственных выступлений за границей руководство выбрало среди других танцовщиц и её дочку. Было раннее майское утро. Таксист, который должен был отвезти Леночку к Большому театру, откуда всех актёров уже автобусами отправляли в аэропорт, приехал вовремя. Вера Константиновна помогла вынести чемодан на улицу. Водитель легко подхватил его и загрузил в багажник.
– Когда будешь гулять по Парижу, следи за сумкой, – сказала Вера Константиновна. – Я читала, что там мотоциклисты их прямо из рук вырывают.
– Ну что ты говоришь, мама!
– Я знаю, о чём говорю! – обиженно ответила мать. – И берегись сквозняков. Не заметишь, как простудишься.
– Какие сквозняки? – целуя её, засмеялась Леночка.
– Ладно! Садись в машину. А то ещё опоздаешь.
– Не опоздаю. Тут до театра ехать всего минут пять.
Мать и дочь ещё раз крепко обнялись и поцеловались.
– Ты только не скучай, – усаживаясь на сиденье рядом с водителем, сказала Леночка. – Время пролетит быстро.
– Буду скучать! – улыбнулась Вера Константиновна, пряча набежавшую слезу.
