Матриарх

          Меня разбудили довольно грубо, оплеухами по щекам.

          — Эй, парнишка, ты меня слышишь? Ты живой? Понимаешь меня? Говорить можешь? Мы вызвали скорую!

          Придя в себя, я попытался оценить происходящее вокруг. Сам я находился на заднем сиденье разбитой в хлам машины, передний бампер которой искорёжен до неузнаваемости. Человек, сидящий за водительским сиденьем, лежал на руле, весь помятый, в крови, голова и правая рука вывернуты под неестественным углом — с такими травмами не живут. Да, крепко же мы врезались в придорожный столб, это какая же скорость была?! Капот был смят настолько, что столб оказался почти на пол метра внутри автомобиля и согнулся, скособочившись.

          У сиденья с водительской стороны возилась, пытаясь открыть дверцу, одна полицейская. Вторая служительница закона нависла надо мной, кажется, она стирала кровь с моего лба. Обе женщины были совсем не миниатюрными дамами, лет за тридцать пять-сорок. Я думал, это клише — про вечно жрущих пончики полицейских, но нет, обе дамы были поперёк себя шире.

          — Мальчик, с тобой всё хорошо? — спросила ближайшая ко мне полицейская. — Ответь чего.

          — Со мной всё в порядке. Но кто был шофер? Кто-то из моих родителей?! — спросил в свою очередь я.

          — Это был наш вопрос к тебе, вообще-то, — возразила женщина. — Но, видимо, ты ещё не пришёл в себя?!

          — Судя по остаткам кожи, он цветной или цветная, а ты блондинчик! — наконец, вторая открыла дверцу спереди и принялась рассматривать кровавое месиво под светом из фонаря. — Не волнуйся, это просто водятел, а не твоя родня!

          — Что за цветные?! — спросил я, не понимая.

          — Ты чё несёшь? Опять на нас заявят за расистские шуточки, — «моя» полицейская сделала замечание своей коллеге. После чего обратилась ко мне: — Она шутит, парнишка, не принимайте близко к сердцу! Мы же все сестры… и братья — пучеглазые и бледнолицые беляши!

          — Ну, так я и не сказала, что она чёрножопая или узкоглазая… А «своя» чернильница.

          Я кое-как попытался встать и вылезти, но, учитывая, что полицейская так и не отошла от двери, у меня ничего не получалось.

          — Эй, ты куда вылезаешь? Возможно, у тебя поврежден позвоночник или разорваны внутренние органы, не двигайся, ждём врачей.

          — Помогите! Кажется, я задыхаюсь!

          Обогнув кое-как своего колобка в форме, я выскочил из машины, резко вытянулся во весь рост и… мне стало больно. Я грохнулся на асфальт. И через минуту, полностью придя в себя, понял, что творится что-то неправильное. Пока я был немного не в себе, вокруг меня суетилась «моя» полицейская, опустилась передо мной на колени и сейчас активно делала искусственное дыхание. Вторая уже стояла рядом и непрерывно тараторила: «Ну что там с ним? Он точно живой?»

          Какое-то время фараонша действительно делала искусственное дыхание, хотя я явно успел прийти в сознание и открыл глаза. Думаю, она была совсем не тормоз, но, сообразив, что я дышу, банально начала меня целовать. Что за больная и озабоченная дура?!

          «Впрыснуть ей яд или снотворное через слюну?» — раздался голос в моей голове.

          Толком не соображая, что за фигня творится, и опешив, я на автомате «дакнул». После этого голос не повторялся, и я решил, что мне почудилось. Немудрено после такой аварии, если я даже память потерял. Кажется, это называется ретроградной амнезией — всплыло у меня в голове. К этому момент второй стражнице закона надоело безучастно наблюдать творившееся безобразие, и она буквально завопила от негодования:

          — Хватит уже с мальчиком целоваться, чем я хуже? Век такого белокурого не щупала!