Эта книга – всего лишь стечение обстоятельств разных жизней. Они переплелись в персонажах и не имеют никакого отношения к реальным людям. Даже в деталях. Хотя, человеческая жизнь бывает такой, что трудно выдумать изощрённее, чем то, что происходило на самом деле.
Когда-то это звучало разрозненной историей, но оказалось правдой, которую долго не называли.
Кто-то. Вроде меня.
Лолла Марч
„Художник должен начинать каждый
холст с чёрных оттенков, потому что
все вещи в природе тëмные, кроме тех,
которые освещаются светом“.
– Леонардо да Винчи
Солнечные лучи рассеиваются в слоях лазурной воды, блестят, переливаются. Волны перешагивают друг друга, в них свет углубляется. Незримая игра природы. И она продолжается до тех пор, пока одна из капель не заинтересуется – что там, выше, чем, то место, где она сейчас. Такая капля, как правило, искрится сильнее остальной водной толщи. И можно заметить, совершенно случайно, как она, приняв решение, тут же, начинает возноситься.
Сначала, медленно, чуть дрожа, ухватывается за предложенную нить и удлиняется, тянясь к свету. Становится всë прозрачнее, ещё более натянутой. Чувствуя, как миг замирает в прыжке, звенит между. И всё же продолжает полёт ввысь, не зная, насколько высоко можно прыгнуть. Вдруг, это будет ещё выше, чуть ещё выше. Она продолжает тянуться, поднимаясь в небо. Последней из сотен подбираясь к исходу дня.
Тем временем солнце ведёт счёт тем, кто только что сорвался с места; подсчитывает миллиарды крошечных испарений, отмечая каждую, не давая им потеряться в потоке неведомого и желанного. Заставляет прищуриться их, чтобы они не увидели высоты, поддакивает их стремлению отделиться от моря и найти свой путь. Это логично, убеждает оно их. И, конечно, истинно поверив, капилляры наполняются… наполняются желанием до самого переполнения. Усердно, нарастающе, не видя границ дозволенного. И обязательно настаёт момент, когда они уже начинают суетиться, чрезмерно, не по себе.
И тогда солнце быстро теряет к ним интерес.
Взгляд охлаждается, руки опускаются, а ветер будто только этого и ожидая, не мешкая, тут же подхватывает эстафету. По ходу дела, собирая ищущих в ещë одно стадо – более лëгкое, не менее живое, но всë же раздельное. Так им кажется, этим крошечным капиллярам, будто бы из ниоткуда появившихся над землёй. Они собираются сначала в незначительную дымку, в рыхлом танце; а потом в обрамленную солнцем, серую, весомую тучу новых возможностей. Ветер не стесняется подхватить очередную идею и уносит капилляры, всë дальше и дальше.
Действо продолжается.
Порыв, несёт уже сплошное облако над землёй, отдаляясь от голубой мощи.
А море остаётся внизу, не вовлечённое в их движения. Оно не играет в эти игры, не замечает ушедших, не замечает вновь прибывших. Многотонная стихия кочует и не раскрывает своих секретов мироздания. Не смеет смотреть вверх или вниз. Вода просто находится там, где только может.
А крохи, уже привыкшие к высоте, проносятся над горами, изучающе глядя вниз. Удивляются. Перешёптываются. Застывшие волны перевалов манят их пушистым мхом, обещая долгую жизнь среди проталинок и корней. И вот кто-то из капелек, завороженно вглядываясь в неведомые зелёные дали, поверив зову, отсоединяется. В то же время, странным образом, туча только растёт – подхватывая взамен ушедшим, горную мороську. Она тоже не прочь сменить родные края. А другим капиллярам больше по нраву пришлись поля, и они решают осесть здесь, дождём – тем самым, что напоит землю перед зимой. Кто их поймёт: зачем и на что они рассчитывают, покрапывая на вспаханные гряды?
Но выбор сделан, и, не задерживаясь дольше, чем надо, туча, немного похудев – плывёт дальше.
