Глава 1
Воскрешение – процесс долгий, это я
не только осознала, но и прочувствовала сполна. В первый день
сознание возвращалось рывками. Даже не сознание, а скорее
способность воспринимать происходящее…
…окно в спальне небрежно завешено
темной тканью.
Кто-то с кем-то шепотом спорит, что
гроб из белого дуба – это непозволительная роскошь. Наверняка
тетушка Фелиция, которая и в прежние-то времена славилась
редкостным скупердяйством. Помнится, она в гостях сахару в чай
вдвое больше клала, нежели дома…
…песни заунывные и невпопад.
То ли тетушка взяла дело моих похорон
в собственные руки и плакальщиц наняла самых дешевых, то ли пели
они уже давно и изрядно успели подустать, главное, голоса их
звенящие раздражали куда более прикосновений.
Их я тоже ощущала.
…вот чьи-то ручки обшаривают платье –
белое, свадебное, кто ж знал, что и вправду пригодиться, как по мне
на редкость глупый обычай, - норовя добраться до жемчужных пуговок.
И тетушка Нинелия сопит, ибо ростом она мала, а позвать кого-то
совесть мешает. Или жадность?
Я не определилась.
Главное, что в следующее возвращение
ясно поняла – пуговицы заменили. Даже не так, просто срезали, а
рукава прихватили на живую нитку. Со стороны вовсе незаметно… а
так… куда мне ходить?
Кто ж знал, что я воскресну?
Явление это не то, чтобы вовсе
невозможное, особенно в семье, прапрадед которой умудрился и себя и
всех потомков своих посвятить Плясунье, - подозреваю, досталось ему
от родственников знатно, - но последний подобный случай был отмечен
лет этак двести тому… из достоверных.
…пятка чесалась.
И туфли слетели.
Купили в магазине подходящие,
бумажные. Помнится, та же тетушка Нинелия в прошлый свой визит
очень подробно объясняла, что у мертвецов ноги отекают, а потому
обычными туфлями никак не воспользуешься…
…тетушка держала небольшую похоронную
контору. Интересно, сделала мне скидку или напротив, навернула
процентов сорок-пятьдесят сверху, рассчитывая, что наследство
покроет?
О нем они большей частью и
говорили.
…рядились, оставила ли я завещание, а
если и так, то получится его оспорить? Зная меня, родственнички
ничего хорошего не ждали, оно и верно, если бы я планировала
умереть и озаботилась завещанием, им бы достался кукиш.
Возможно, с маслом.
А так… непредусмотрительно, конечно,
но в двадцать пять лет о бренном и вопросах, связанных с переходом
в мир иной, как-то не задумываешься.
Может, я потому и воскресла?
Кто знает… дедушка, будь он жив,
несомненно сумел бы объяснить, но он отошел в чертоги
покровительницы нашей еще тринадцать лет тому, прихватив заодно и
моих родителей – эксперименты над темной материей крайне опасны. Я
же осталась на попечение бабушки и многочисленной родни, горевшей
желанием пригреть сиротку. Благо, характер у бабули был кремень,
даром что ли ведьма темная потомственная. Главное, что родне она
скрутила жирную фигу, а мне по всеобщему мнению изрядно испортила
характер. Это они зря, он у меня от рождения был не самым
лучшим.
А бабуля…
Она любила деда, пусть и ругалась на
него… додумался работать на открытом полигоне… упустил,
недосмотрел… главное, ушел раньше, а обещал, мол, в один день. И
когда бабуля поняла, что я вполне способна справиться своими
силами, она ушла.
Тихо. Во сне.
Вот тут-то родня и зашевелилась… как
же, шестнадцатилетняя кроха и одна в большом темном доме. Ей,
небось, страшно и неуютно, и вообще, пусть оная кроха согласно
эдикту и считается совершеннолетней, а также имеет полное право
распоряжаться имуществом, всем же очевидно, что это издержки
прошлого. Современные дети взрослеют позже, а девочка, даже очень
хорошеньким, семейные состояния доверять нельзя…
Достали они меня своей опекой и
требованиями подписать генеральную доверенность преизрядно. А
потому родню я выставила. Не без помощи адвокатов, благо, Аарон
Маркович дело свое знал, да и клятва его признала меня истинной
наследницей… и понеслось.
