– Этот месяц будет очень долгим, –
выдохнула я, всматриваясь в утреннюю тьму.
Будильник прозвонил уже час назад, а
я всё никак не могла окончательно проснуться. Началась зимняя
сессия, сегодня сразу два экзамена и первый из них в восемь утра. Я
повернулась к часам над холодильником и с сожалением отметила, что
выходить уже через полчаса.
Микрорайон спал, заснеженный и
тихий. Тёплым светом горели окна таких же, как я, студентов, и
работяг, которым к восьми на смену. В последнее время просыпаться
стало как-то тяжело, но раз за разом я отгоняла от себя смурные
мысли.
Телефон булькнул уведомлением. Я
перехватила кружку с кофе левой рукой и полезла за ним. Это писала
Катя: «Проснулась? Если быстро соберёшься, я тебя захвачу,
балда».
– Чего это я балда? – буркнула я
себе под нос и, оставив кофе недопитым, поспешила в ванную.
В зеркало на меня смотрела сонная
муха – волосы не уложила (а не надо было в зиму стричься коротко!),
глаза только торчат на бледном лице. Надо сказать, несмотря на
недосып, я всё-таки хорошо выглядела.
– Ладно, всё не так уж и плохо.
Я быстро накинула на щёки румяна,
подкрасила ресницы и воском уложила непослушные светлые пряди. Раз
уж Катя на машине, можно не напяливать шапку.
Вернувшись в комнату, где из
освещения сейчас была только гирлянда, я бросила на разложенный
диван тёплые лосины и длинный свитер кораллового цвета. На экзамен
можно не выряжаться, как по мне.
Мама ещё спала, я прикрыла дверь к
ней в комнату, чтобы Тишка не разбудил. Нагломордый рыжий кот
потёрся об мою ногу, требуя, чтобы перед уходом его накормили.
– Сейчас оденусь и покормлю, ваше
величество, – полушёпотом ответила я на ласки Тишки.
Прокралась во вторую комнату, чтобы
разбудить Артёма. Младшему брату, конечно, в школу только к девяти,
но пока он встанет…
– Тёма-а-а, вставай, – я легонько
покачала братишку за плечо. – Вставай, Тём.
– Отвя-я-янь, Регина-а-а-а, –
протянул тот.
Вот ведь, всё-таки подростки самые
безответственные люди.
– Ну, как знаешь, опоздаешь, мама
тебе навешает.
– Угу, – буркнул Тёма из-под
одеяла.
Я оставила братца дальше спать и
вышла в коридор. После экзамена ещё и на работу надо. Пока
натягивала свитер успела вздохнуть ещё раз тяжело и протяжно – в
такие моменты, каждое холодное и тёмное зимнее утро в своём
спальном районе я думала о том, как устала.
Тяжело работать и учиться
одновременно, денег всё равно не хватает, мама болеет уже очень
долго, а я вот… А я вот тяну всё на себе и даже не знаю, что
дальше-то. Осталось учиться два года. Ещё целых два года.
«Если не выйдешь через три минуты,
поедешь на троллейбусе» – от Кати пришло второе сообщение.
– Иду, иду, иду, – как мантру
повторяла я, пока натягивала тёплые сапоги и длинное серое пальто.
– Блин, кота забыла покормить… Тишка, кушать!
Я подозвала рыжего бандита громким
шёпотом.
Вот он сейчас поест и спать ляжет, а
мне ещё целый день крутиться, как белка в колесе.
Выбежав из подъезда в ещё тёмное
утро, я нашла глазами Катькину серебристую «Кию» и бодрым шагом
двинулась к ней.
Когда открыла дверь, в лицо ударил
жаркий воздух из салона и аромат Катиных духов, а по ушам хлестанул
какой-то матерный трек. Образ «белой и пушистой» Катеньки никак не
вязался с тем, что она слушала.
– Привет, – она сделала музыку
потише, – залетай быстрее.
Я плюхнулась на тёплое сидение и
выдохнула. Хорошо, тепло. С Катей всегда так уютно.
– Глаза у тебя, как у бешеного
таракана, – хохотнула подруга.
Она откинула за плечо копну кудрявых
русых волос и уставилась на меня своими глубокими карими
глазами.
– Почему это? – я повернулась к ней
и зевнула, прикрыв рот ладонью.
– Ну, – она пожала плечами, коротко
взглянув на меня, – красные.
