Я всегда любила искусство. С самого детства я часами рассматривала иллюстрации в книгах, мечтая когда-нибудь создать что-то подобное. Работа иллюстратора – это и моя работа, и моё хобби. Поэтому я регулярно посещаю открытия выставок в надежде найти вдохновение, новые идеи и просто прикоснуться к миру прекрасного.
Сегодня я оказалась в небольшой галерее на окраине города. Здесь выставлялись работы современных художников, и, судя по всему, организаторы хотели удивить публику. Уже на входе меня встретила странная инсталляция из ржавого металла, которая, как я поняла, символизировала человеческие страсти. Я прошла внутрь, стараясь не обращать внимания на шум толпы и разговоры, которые доносились отовсюду.
Вино в бокале приятно покалывало язык. Я подошла к очередному «шедевру» – композиции, которая, по моему скромному мнению, больше напоминала какой-то кошмар. Она представляла собой нечто, собранное из кожаных ремней, цепей и металлических шаров. Все это было подвешено к потолку и подсвечено странным мерцающим светом. Я рассматривала эту инсталляцию, пытаясь понять, что именно хотел сказать автор. Было ли это о боли? О подчинении? Или просто о желании шокировать публику? Эта работа одновременно завораживала и отталкивала меня. Я чувствовала себя немного неловко, как будто подглядывала за чем-то запретным. Я рассматривала её, пытаясь уловить смысл, когда услышала смешок за спиной.
– Ну, это, конечно, заставляет задуматься… – произнес мужской голос.
Я вздрогнула и обернулась. Передо мной стояли двое мужчин. Один из них был высоким блондином с глазами разного цвета – один голубой, другой карий. Его взгляд был холодным и оценивающим. Рядом с ним стоял мужчина с каштановыми волосами и зелёными глазами. Он выглядел более расслабленным и улыбался.
– Технически выполнено безупречно, но концепция… спорная, – продолжил блондин, не обращая внимания на мое замешательство.
Я почувствовала, как кровь прилила к моему лицу. Меня застали врасплох, когда я рассматривала нечто настолько… неоднозначное. Я не знала, что сказать.
– Вы согласны? – спросил зеленоглазый, наклонив голову. Его улыбка стала ещё шире.
– Ну… Э-э… Я… – запинаясь, начала я, – мне кажется, это немного… э-э… провокационно.
– Провокация – это хорошо, – заметил зеленоглазый. – Если она заставляет думать, – шатен кивнул в знак согласия.
– Это, безусловно, заставляет задуматься о границах дозволенного. О том, что мы готовы принять, а что отвергнуть.
– Вы художники? – спросила я, пытаясь сменить тему.
– Я ладелец бара, – ответил шатен, слегка приподняв брови.
– И я владелец бара, – добавил зеленоглазый, подмигнув мне.
Я почувствовала облегчение. Хотя бы не художники.
– А как вас зовут? – спросила я, пытаясь быть вежливой.
– Адам, – представился зеленоглазый.
– Эван, – коротко представился шатен.
– Эмма, – ответила я, улыбнувшись им в ответ.
– Эмма, – повторил Адам, словно пробуя имя на вкус. – Красивое имя. Вам подходит, – он улыбнулся так, что на щеках появились ямочки. Его взгляд был открытым и дружелюбным.
Эван, в отличие от него, просто кивнул в знак приветствия и продолжил рассматривать инсталляцию. Казалось, его больше интересовали кожаные ремни, чем я.
– А вы часто посещаете подобные мероприятия? – спросил Адам, обводя рукой галерею.
– Иногда, – ответила я. – Я работаю иллюстратором, и мне нужно вдохновение. Но, честно говоря, сегодня я немного разочарована. Слишком много эпатажа и мало смысла.
– Согласен, – кивнул Эван. – Но иногда эпатаж – это тоже искусство. Это способ привлечь внимание к важным проблемам.
– Например, к каким? – спросила я, заинтересованно глядя на него.
– К проблемам свободы, самовыражения, границ дозволенного, – ответил Эван, пристально глядя на меня. В его глазах читалась какая-то загадка.
