В тот раз он явился без спроса, как и всегда, впрочем, такой же черный, как тот беспросветный, пасмурный вечер, навалившийся на Петербург. Он приходил, как гром среди ясного неба. Интерес, который он вызывал, он или та информация, каждый раз новая, что он приносил, порождали в душе или в каком-то из ее тонких тел неподдельный интерес и желание познавать, хотя к общепринятым человеческим учениям она относилась весьма скептично.
Хея не была ни трусом, ни лентяем и, не смотря на то, что наколотила уже далеко ни одну шишку в том, что делала, сдаваться она не планировала, так как знала, что только так и собирает ценнейший опыт, за которым пришла.
Хее нравилось, когда Азраил заглядывал к ней. Хотя первое их знакомство было весьма относительным. Тысячи бездонных глаз и ртов на его огромной голове не испугали ее. Глаза Хеи тогда распахнулись от неожиданности, но внутри было спокойно, как если бы она встретила того, кого знала тысячи лет. Азраил был, как никогда, бесподобен в своем истинном обличии. Он позволил Хее вспомнить еще одну часть себя и произвел на нее нужное впечатление. Она приняла его настоящего.
В тот раз она сидела на его плече, что было очень удобно, так как многие и не любили мертвую сторону из-за того, что там их живая энергия горит и тает. Живой человек возвращаясь с той стороны обычно испытывает бессилие и усталость. Для Хеи это была просто работа, поэтому вариант с бессилием после походов ее не устраивал. Она нашла выход. Архангел Смерти был не против ее визитов. Скорее он даже сам искал с ней встречи при этом, как и Метатрон, не оставлял ей возможности отмахнуться от него. Азраил помогал ей, как только мог, в том числе и передвигаться по своим владениям, предусмотрительно разместив ее на своем плече. Это была его идея и Хее она понравилась.
Азраил был настойчивым и терпеливым учителем, как, впрочем, и все Архангелы. Наполненный безграничной любовью ко всему и, в частности, к тому, что делает, он помогал душам совершать переходы из одного состояния в другое. Он, как любящий отец, успокаивал и убаюкивал тревогу внутри каждого дитя, кто покидал тело, чтобы продолжать свой дальнейший путь. Успокаивал и тех, кто продолжал жить.
– Я хочу, чтобы ты работала со мной, так же, как работаешь с Метатроном. – сказал он явившись к ней впервые. Слышать то, что говорят Архангелы поначалу было странно и не понятно, это было похоже на шепот Вселенной, не иначе как "шихосотааашаашиеоасшхсшууапиаоуш".
– Вот и поговорили, – подытожила Хея, разочаровнно скривив губы. А это ведь был голос самой Вселенной. Через пару дней тщетных попыток извлечь из этих звуков хоть какой-нибудь смысл, она пришла к категоричному выводу:
– Либо ты говоришь так, чтобы я понимала, либо мы не будем говорить вообще!
Сработало! Метатрон – первый, кто учился объясняться с ней на человеческом языке, заговорил более понятно. Хотя порою смысл его слов был весьма далек от мирских знаний. Или, забываясь, он говорил в своем привычном режиме, с такой скоростью, с которой мы можем только думать. Слышать, услышала, но ничего не поняла…
С Азраилом уже было проще, он учел и скорость ее восприятия и языковые ограничения, одним словом, все способности ее мозга и физического тела, в котором он, собственно, ее и нашел. Хея наладила необходимую связь с миром за пределами человеческого разума.
В этот визит Хея и Азраил продолжали свое знакомство. Хея всегда с осторожностью относилась к чему-то новому, нет она не боялась, а рассматривала новую энергию с разных сторон, чтобы понять из чего она сделана и какой ресур она несет, как она может с ней взаимодействовать и чего вообще от нее ожидать. Азраил за работу с ним пообещал дать ей "зрение в ночи". Дополнительный ресурс для расширения ее сознания – он знал, чем ее заинтересоват! Хотя окончательно ее убедить смог лишь Метатрон, который за эти годы стал верным наставником и другом:
