Обретение удивительного артефакта
Этот будничный, зимний вечер не предвещал никаких радикальных перемен в жизни Кости Березина. Костя возвращался домой от железнодорожной товарной станции, где подрабатывал на разгрузке угля. На этот раз его бригаде подфартило: разгрузили пять вагонов с антрацитом. Обычно разгружали не более двух, максимум – трёх вагонов, а тут целых пять! Костя, время от времени, на ходу, ощупывал внутренний карман своей потрёпанной куртки (там хрустели новенькие купюры) и предвкушал радостное удивление жены. Она наверняка спросит: «Костик, откуда столько?» А он небрежно ответит: «Привыкай, Леночка! Вот расплатимся с долгами, и повезу тебя в Париж!».
Увы! Заработки Кости не были регулярными и зависели от поставок угля для нужд местного сахарного завода. Нужда Кости Березина в хлебе насущном превосходила нужду завода в энергоносителях, потому денег постоянно не хватало. Впрочем, он был рад и такому приработку, так как постоянного места работы не имел. Костя подошёл к автобусной остановке, опустил тяжёлую кирзовую сумку на землю. И поздоровался с женщиной, ожидающей автобус.
– Привет, соседка! Что-то ты сегодня припозднилась. Давно стоишь?
– Доброго здоровья, Костя! Минут двадцать стою. Не волнуйся, последний автобус ещё не ушёл. Подождём!
Женщина, по имени Мария, поправила на лбу пуховый платок и покрепче затянула узел на шее.
– К свекрови, вот, приезжала. У неё сегодня юбилей: семьдесят пять лет исполнилось. С тех пор, как я мужа похоронила – редко у неё бываю.
Костя смахнул застывшую каплю на щеке. Растаявшая снежинка обратилась в угольный развод. Муж Марии – Алексей – был ему другом. Вместе они шоферили в соседнем фермерском хозяйстве. А теперь, там шоферили другие. Друг Алексей два года назад умер от двусторонней пневмонии, а его – Костю Березина – шофёра первого класса, через год лишили водительских прав. И теперь Костя вынужден был искать подённую работу на стороне.
Заметив в его глазах хмурую растерянность, соседка поспешила сменить тему:
– Что у тебя, там, в сумке такое тяжёлое?
– Да уголь там. Сегодня вагоны с углём разгружали. Дали вот немного. А то жена уже замучилась печь хворостом топить.
– То-то я смотрю: весь в угольной пыли…
– Душ принимать было некогда. Опоздал бы на последний автобус. А до села пять километров пёхать. Лучше уж я дома помоюсь.
– Ты, вроде, газ собирался проводить. Сколько же можно печку топить! Пора от неё избавляться.
– Летом обещали подключить. Я уже и трубы оплатил. Только вот, влип я, с этим газом. Семь месяцев назад взял кредит, а через месяц в аварию попал – лишили водительских прав! И тридцать тысяч штрафа, вдобавок! И что в итоге? Работы нет, кредит выплачивать нечем. Три месяца мыкался в поисках работы. А у них в банке, сама знаешь как. Стали на меня проценты накручивать, угрожать, что опишут моё имущество. Я пытался объяснить ситуацию, сказал, что устроюсь на работу и постепенно погашу долг, но «постепенно» их не устраивает. Всё отдали на откуп коллекторам.
Соседка сочувственно кивала, в такт Костиным словам, глядя, как дёргается его острый кадык. Ей было жаль Костю, а больше всего его жену – свою давнюю подругу. Но жалость, как известно, на хлеб не намажешь.
Подошёл рейсовый автобус. Пассажиров в салоне было немного, большая часть односельчан уехала ранее. Костя не стал проходить вперёд, а устроился на заднем сидении. Впереди, на боковой скамейке, сидел участковый, по фамилии Шматков, и Костя не хотел к нему приближаться, а тем более здороваться. И тому были основания. Именно участкового, Костя считал причиной всех своих несчастий, своего нынешнего бедственного положения.
