Мгновения Летнего Сада. Переиздание

© Дмитрий Шмельков, 2025

ISBN 978-5-0065-2784-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора.

Данное произведение не является историческим с точки зрения точности отражения задокументированных событий. Его герои вымышлены, но заботливо «поселены» в Россию XIX века, а действия романа плотно вплетены в её историю.

Однако я с уважением отношусь к прошлому и искренне старался сплести мой художественный вымысел с действительными событиями. Получилось или нет – оценивать Вам.

Март 1881 года.

Начало весны 1881 года было снежным. Она вступила в свои права лишь календарно, так как холодная петроградская зима не желала уступать своих позиций, сопротивляясь небольшими снегами и слабеньким морозцем. Несмотря на это, скромные лучи обеденного солнца ярко отражаясь от полотна белого покрывала, пробивались в глаза горожан, заставляя тех щуриться, тщетно пытаясь поселить в них ощущение приближающегося потепления.

Вдоль набережной покрытого остатками льда Екатерининского канала бегал мальчишка газетчик и размахивая пачкой листков восклицал:

– Срочная новость! Гидра социалистов-революционеров «Народной воли» теряет головы – Тригони и Желябов арестованы! Политическая революция и экономический вопрос – читайте новую статью учёного Кибальчича!

Ссутулившись от прохлады, неспешно прогуливающийся мужчина среднего роста проводил безразличным взглядом пробежавшего мимо паренька. Он немного поёжился от подувшего холодного ветра и левой рукой поправил поднятый воротник серого потёртого пальто. В правой руке он аккуратно держал перевязанную красивой ленточкой коробку из булочной Бермана. Эта упаковка попалась ему случайно, и мужчина почитал это за знак, так как эта булочная когда-то имела значение в его жизни. Лицо двадцатипятилетнего мужчины было гораздо старше его. И дело было даже не в его не по возрасту подёрнутых сединами каштановых локонах, выбивающихся из-под кепи, и не в таких же седеющих усах, а в его потухших, едва источающих жизнь бирюзовых глазах. Ещё совсем недавно эти глаза сияли счастьем при виде взгляда другого – цвета жгучего кофе и терпкого шоколада, который поглотил его волю и перевернул с ног на голову всю его жизнь…

Июнь 1877 года.

***

– Встаньте, не позорьтесь! Покончим уже с этим!

Тишину Летнего Сада разорвал сухой звук выстрела револьвера. Трясущийся от страха юнкер запрокинул голову и свалился на спину. К нему тут же кинулись двое в мундирах.

– Чёрт побери, он и взаправду его убил! – причитал один подбежавших к лежащему на спине человеку. Из-под его головы растекалась лужа крови.

– Доигрались!

***

– Сопляк! Позёр! Под суд захотели? Вы представляете, что с Вами будет? Каторгу потоптать желаете? – ротмистр Завьялов метал искры из глаз, при каждом слове, из его рта вылетали капельки слюны, вот-вот норовившие отравить своим ядом, будто змея.

Он с шумом выдохнул и зашагал к своему столу в центре кабинета. Взял со стола графин с водой.

– Вы недостойны высокого звания юнкера Его Императорского Величества! Шилякин, я даже не могу теперь Вас называть юнкером! – капитан налил полный стакан воды, сделал из него несколько больших глотков. На его усах повисло несколько капелек. В эту секунду Шилякин отречённо подумал, что сейчас эти капельки скатятся с посеребрённых сединой усов ротмистра на грудь и расплывутся пятнами на безупречно чистом офицерском мундире. Но ротмистр прервал его пустяковые размышления.

– Это что же за причина такая у двадцатилетних сопляков, ради который вы решили стрелять друг в друга? – он поставил стакан на стол. Вынул из кармана брюк белоснежный платок и промокнул усы. Подошёл к юнкеру и уже более спокойным отеческим голосом прямо в лицо сказал: – Вы же без пяти минут унтер-офицер… были бы. Ещё один маленький шажок! Ну куда ты полез? Сыночка барона Блихера!