Глава 1
Россия, 2020 год
— 19 июля 1845 года, графиня
Ада Августа Лавлейс, дочь английского поэта Джорджа Байрона,
написала первую в истории человечества программу для Аналитической
машины. — монотонно рассказывал преподаватель.
Я сидела на задней парте и смотрела
рассеянным взглядом в открытое окно. Наблюдала, как подрагивают
ветки деревьев от ветерка. Как солнечные лучики пытаются пробиться
сквозь листочки маленькой яблони. Она стояла вся такая стройная,
грациозная, с тонкими веточками, словно это ее волосы, а
распустившиеся цветочки — драгоценные украшения, одним словом
принцесса. На мгновение, весенний ветерок решил заглянуть в нашу
душную аудиторию, обдувая свежим, приятным ароматом трав. М-мм…,
как же прекрасно жить, надо порисовать.
— Сычева?! Вы что, меня
совсем не слушаете? – возмущенно просипел Андрей Владимирович,
нервно поправляя очки. — Я понимаю, что вы всезнающий
«вундеркинд». — с издевкой в голосе прохрипел «колобок». Так его
называли студенты, из-за небольшого роста, лысины на голове и
выпирающего живота. — Но надо ведь и совесть иметь, слушать
преподавателя, а не думать о всяких девичьих глупостях. И даже не
мечтайте получить на экзамене «автомат», не заслужили. Предоставите
все конспекты, расскажете несколько параграфов, и только тогда
допущу вас к сдаче. — и, мерзко улыбнувшись, продолжил. — И за вашу
невнимательность, на экзамене получите еще три дополнительных
вопроса.
Никого не трогаю, смотрю в окно, а
он пристает. Хотя бы замечания сделал тем, кто спит, или ногти
красит, или в игры играет.
— Да ей вновь ректор поможет.
— Ага, ее родители хорошо
проплатили, сразу на третий курс взяли.
— А может сама, трудится, так
сказать. – послышалось сбоку.
По аудитории пробежался смешок. Им
только повод дай, непременно воспользуются.
— Жизнь покажет, кто платит, —
зевнула я, — а кто сам трудится.
— Ах, да, ты же владеешь
феноменальной памятью, и обожаешь поправлять учителей. Андрей
Владимирович, как вы ее терпите? Мне вас так жалко, – сочувственно
вздохнула грудастая брюнетка. «Колобок» вновь потянулся к очкам. —
Эта Сычиха вас унижает, указывает на ошибки, надо на нее жалобу
написать.
Что я им сделала? Ничего. Просто
есть такие типы людей, чувствующие себя уязвленными находясь рядом
с тем, кто богаче и умнее их. Зависть, плохая штука.
— Андрей Владимирович, Марго права
насчет вашей ошибки! – буркнула я, уткнувшись в блокнот, намечая
контуры для будущего рисунка.
— Видите, она издевается над вами.
Пишите заявление, а мы все подтвердим.
— Вы сказали неправильную дату, - не
обращая внимания продолжила я. — Не в 1845 году, а в 1843.
— Знаете, Ссс-ычева такую афоризму –
«Со слишком умными слушателями скучно иметь дело. Им кажется, что
они все знают, и ошибаются»[1].
— «Совершить ошибку и осознать ее —
в этом заключается мудрость. Осознать ошибку и не скрыть ее — это и
есть честность»[2]. – парировала я. Эскиз принцессы-яблони почти
готов, дома нарисую полноценную картину.
Пара закончилась. Мой животик как
раз запел голодную песенку. В столовой выбрала небольшую булочку и
кофе, и разместилась в дальнем углу. Нравится мне одиночество и
тишина, можно предаться мечтаниям или заняться рисованием. Не люблю
я шумные компании, особенно в обществе местной «элиты». Не
вписывалась я в их круг, или они в мой. Мне абсолютно не интересно
ни со своими сверстниками, ни с однокурсниками. А о чем с ними
можно разговаривать?
— Он тако-оой шика-аарный, а какой у
него мотик, это ваще крутяк. Миха пригласил меня сегодня к себе, я
не смогла отказаться. Такой классный! – закатила мечтательно глаза
девушка, сидящая неподалеку от моего столика.
Соседки ей явно завидовали,
хмурились и тяжко вздыхали. Нет, не понять мне нынешние нравы, явно
же этот Миха, пригласил ее не просто квартиру показать. Но видать,
девушку все устраивает. Я так не могу, отдаваться всем, кто тебе
просто понравится, или пальчиком поманит. Буду чувствовать себя
грязной, и не только физически. Да и мужчин таковыми считаю, что
прыгают по кроватям. Это же сколько всякой гадости подцепить можно,
целый букет. Такого опыта мне в жизнь не надо.
