Глава 1: Танец под алым небом
Небо над Карнавальной площадью напоминало разломанный витраж, кровоточащий цифровым закатом. Сотни голографических проекций прорезали сумеречный воздух, преломляясь в хрустальных каплях недавнего дождя. Арлекин ощущал, как нейроимплант откликается на ритм окружающего безумия: пульсация, нарастание, вибрация под кожей черепа. Его Корона Блаженства жаждала новой дозы.
Пять часов. Пять часов без эйфории, и мир начинал терять свои праздничные краски.
Томас, которого никто не называл настоящим именем уже десять лет, поправил ромбовидную маску, прикрепленную к лицу сотней микрофиламентов. Система дополненной реальности выводила на внутреннюю поверхность потоки информации: уровень эйфории в крови – 18%, критически низкий; время до выступления – 23 минуты; температура тела – повышена.
Он стоял в переулке, отделенный от площади только пологом из сгустившихся теней. Тысячи людей в карнавальных масках двигались там, как один живой организм – пульсирующая масса человеческой плоти, объединенная нейросетью и химическим блаженством. Сегодня был Праздник Солнцестояния, величайший из двухсот шестидесяти трех ежегодных карнавалов Королевства Эйфории.
– Томас Арлекин, гильдия шутов, рейтинг выступлений – экстраординарный, – прозвучал механический голос за его спиной.
Он обернулся. Фигура в белом комбинезоне пластиковой хирургической брони держала инъектор, наполненный густой красной жидкостью. Лицо техника из Гильдии Алхимиков скрывалось за маской венецианского доктора чумы – длинный клюв, заполненный фильтрами и анализаторами.
– Доза для выступления перед королевской семьей, – продолжил техник. – Глоток Блаженства, усиленный модификатором креативности.
Арлекин улыбнулся, прежде чем вспомнил, что его собственные эмоции скрыты под маской.
– Признателен, – сказал он фальшивым голосом, который активировался автоматически, когда он надевал алмазно-черную маску шута. Голос был мелодичным, гипнотическим, генерируемым имплантами голосовых связок.
Техник поднес инъектор к открытому порту на шее Арлекина. Прохладный металл коснулся клапана вживленной транспортной системы. Одно нажатие – и эйфория начала свой путь к мозгу, плавно проникая в кровоток.
Мир взорвался симфонией цветов. Тени переулка стали глубже, контуры предметов – четче. Мысли ускорились, переплетаясь в причудливые узоры. Он почувствовал, как Корона Блаженства активируется, усиливая эффект, перенаправляя химические сигналы через мозг. Тревога и усталость растворились в потоке искусственного счастья.
– Пять минут до полного эффекта, – проинформировал техник. – Ваше выступление назначено через восемнадцать минут.
Арлекин кивнул, наблюдая, как алхимик растворяется в толпе. Сквозь усиливающийся туман эйфории он заметил странную деталь: стандартный инъектор имел красную маркировку, но этот был с золотой гравировкой. Такие обычно предназначались для высшей знати.
Эта мысль ускользнула, когда эйфория захлестнула его сознание полностью. Арлекин шагнул на площадь, и толпа расступилась, узнавая его маску. Шуты были особенной кастой, стоявшей вне обычной иерархии гильдий, – единственные, кто мог говорить правду сильным мира сего, обернув ее в шутку.
Площадь Солнцестояния выглядела как сошедший с ума витраж, разбитый на миллионы осколков и собранный безумным художником. Над головами толпы парили механические левитирующие платформы, на которых музыканты извлекали звуки из инструментов, усиленных нейросинтезаторами. Трубы, гудящие в резонанс с имплантами слушателей, барабаны, рифмующие свой ритм с сердцебиением. Музыка становилась не просто звуком – она была физической силой, проникающей сквозь плоть.
