Отступление первое. Поселение «Новый свет». Где-то на
территориях Польши.
Небольшой для современного мира посёлок, всего на три с чем-то
тысячами населения. Большая, каменная церковь. В ней несмотря на
прошедшие несколько дней с начала зомбиапокалипсиса было
многолюдно. Несколько десятков человек сидели на лавочках и внимали
словам своего духовного и не только лидера. Эти люди смогли сначала
разбежаться по окрестностям, а потом собраться в единый кулак и
очистить родной посёлок от зомби. Потом прошли некоторые события и
уже одно общество с одним человеком в качестве лидера стало
налаживать жизнь в уже новом мире.
- Внемлите мне люди! Господь обрушил на Землю свою истребляющую
длань! Он покарал род людской за их грехи! Десятки лет мы жили не
по замыслу Его! И мы с вами это допустили! Мы не остановили явление
греха и его расползания по нашим благочестивым душам! Педерастия!
Мужеложцы! Еретики и святотатцы, покусившиеся на истинную веру!
Сатана захватил их души и вырвал их из земных тел! И только пустые,
бездушные тела бродят по этой Земле за их грехи да нам в назидание!
Так опомнимся же и вернёмся к житию по замыслу Его и с Духом его!
Отринем всё от лукавого и воздадим хвалу истинному, единственному
Богу нашему! – проповедник ещё пару минут говорил, или скорее орал
активную часть своей проповеди, а потом перешёл на более длинную,
но более спокойную её часть. И ещё целый час распылялся на сцене.
После которого проповедь плавно перешла в планёрку. На ней
сформировали отряды, распределили обязанности и ещё раз вспомнили
основы их нового общества. А основы были простыми и понятными. Во
главе всего стояла религия и глава религиозного культа стоял и во
главе поселения. И соответственно вниз по иерархии. Общество
делилось и возглавлялось несколько по-иному чем это было привычно.
Существовало три класса живущих в нём, духовники (правящий), вои
(войны) и труды (крестьяне и рабочие). При этом существовали ещё и
должности. Дьяк – начальник десятерых и менее людей. Святой отец –
полусотня людей или пятеро дьяков. Епископы – сотня людей или трое
святых отцов. Верховный кардинал – как бы главный духовник и лидер
поселения. Ему подчиняются все. Сам лично назначает Епископов,
фактически это его заместители или люди для особых дел. Епископы
сами себе берут в подчиненные святых отцов и обладают почти полной
властью над нижними людьми (то есть над теми, кто ниже их
социально) и могут делать с ними почти всё что заблагорассудится,
но что не запрещено Верховным кардиналом. Святые отцы же в свою
очередь берут себе дьяков из самых активных прихожан. Это что
касается иерархии поселения.
Основные же его постулаты просты: вера превыше всего. Мужчина
везде главный, и чем старше, тем главнее и мудрее он. Полный запрет
на все половые отношения кроме муж-жена и то - тихонько. Полный
запрет на другие верования и тому подобное. Постоянное раскаяние за
свои грехи и постоянный труд на их искупление. Чем тяжелее труд,
тем лучше ты искупаешь грехи. Немного заповедей ещё было, наказание
за нарушение которых назначали только Епископы и Верховный
Кардинал: это вроде не засматривайся на чужую жену и не трахай её.
Не воруй у ближнего своего и не возводи клевету на него. Постоянно
трудись, ибо леность – грех, который искупается трудом. Не убивай
одного веры с тобой. Не будь жаден, а будь скромен. Женщина или
девица должна чтить отца и мужчину своего всегда и без иных
дополнений.
В принципе это были основные, сформированные правила.
По социальной части, население делилось на три категории:
духовенство (неприкосновенные и высшая категория которой
подчиняются остальные две), праведники (обычные люди, подчиняющиеся
и слушающиеся, основная масса), неверные (рабы, и те кто возникает
против такого уклада жизни). Собственно, чем ниже категория, тем
меньше прав, в третьей категории их вообще нету. О равенстве тут
никто и не слышал, некоторые люди были поставлены в ряд с домашними
животными. То есть надо всячески ухаживать пока приносит пользу,
чуть перестал – под нож. Когда это общество только создавалось
возникло много тех, кто был против таких раскладов, они то первые и
пополнили ряды неверных, фактически рабов, которые впахивали по
шестнадцать часов в сутки, жили в наихудших условиях и питались по
остаточному принципу. Неверные не могли принадлежать никому кроме
общества в целом, а распоряжались ими исключительно духовники.
Более завидное было положение у женщин, они не являлись имуществом
общины, и не принадлежали никому. Но на этом в принципе различия и
заканчивались, муж или отец если такой имелся, ну или любой
ответственный за неё мог делать с ней всё что пожелает, и она
должна была исполнить всё что он скажет. Скажет прыгать с обрыва –
так надо, прыгай. Разбудит в четыре часа утра с приказом отсосать –
она и это сделает. Любое ослушание жестоко каралось, от плетей до
сильных побоев тем, кого она ослушалась, часто это делалось
показательно. В общем женщина полностью принадлежала мужчине, ни о
каком равенстве тут ещё не знали. Но при этом каждая женщина
закреплялась только за одним мужчиной и покушения со стороны других
считались страшным грехом. То есть если пришедший муж бьёт свою
жену – это считалось нормальным. А если пришёл какой-то левый мужик
и бьёт твою жену – хана тому, кто себе такое позволил. Задолбается
отмаливать и искупать грех. Но помимо такого индивидуального
практически рабства муж отвечал за все поступки, совершенные женой
или дочерями, или в некоторых случаях закрепленной за ним другой
женщины. И все их поступки считались как бы исполненными тем, за
кем они закреплены. То есть если твоя жена послала нахер святого
отца – тебе жопа. Если она посмела открыто возразить другому
мужчине при этом это не пересекалось с твоей волей – отвечать тебе.
Отвечать придётся почему ты не должным образом воспитал доверенных
тебе богом (обществом) женщин. Это не всегда были только жена и
дочери (многоженство было запрещено) иногда из новоприбывших
оставалось много женщин и путем жребия выпадала вынужденная опека
над такими. Это когда в уже готовую и нормальную, по их понятию
этого термина, семью закрепляли ещё одну или несколько женщин без
мужчины на тот момент. Имеется ввиду мужчины не как сексуального
партнера, а как некоторого ответственного за неё. Возраст при этом
не учитывался, хотя если взрослый мужик решал залезть на малолетку
– такому отрезали одно яичко. Чтобы неповадно было и в следующий
раз думал и боялся лишится последнего.
