—Ну это, конечно, никуда не годится, — согласилась Татьяна,
когда я до нее дозвонилась и принялась жаловаться. — У Ирочки
алиби, не бросать же маму со сломанной ногой, да еще если и перелом
какой—то сложный. Но где задор и презрение к условностям у Полинки
и Риты? Морозова—это просто старость! Так им и скажи. Мол, старые
кобылки, подвели вы меня, не ожидала от вас такого.
—Тебе смешно, ты с женихом едешь, а мне что делать?
—Морозова, тебе бы тоже с женихом. Только ты с кавалерами
ужиться не в состоянии. Поэтому полагаешься на проверенных боевых
подруг. А подруги, как оказалось, в бой с тобой ринуться готовы, а
вот в Абхазию поехать не могут.
—И что мне делать?
—Есть один хороший и проверенный способ. Надо добраться до любой
деревни, в которую не провели газ. Там договориться с какой-нибудь
сердобольной бабулей, рассказав, как тебе трудно и лихо. Взять у
нее ведро пепла. Потом долго и упорно посыпать этим самым
экологически чистым пеплом голову.
—Я тебя пришибу!
—Ехать одной! А жениха мы тебе и там сыщем. Такого, что ни в
сказке сказать, ни пером описать! Ликом светлый, помыслами чистый,
побрит и подстрижен, чувством юмора наделен, жадностью не страдает,
про ревность не слышал. Что я еще забыла? Без вредных привычек и
без жилищных проблем. Ну и, сама понимаешь, настоящий доставлятель
оргазменных наслаждений.
—Смешно тебе, Таня, а мне хочется ехать с кем—нибудь. Кому я
ночью стану мешать спать?
—Так я там буду! Не брошу в одиночестве, поддержу любую
авантюру. Хватит переживать, ни за что не поверю, что ты принялась
страдать лишь
потому, что съемное жильё придется оплатить единолично, а не
разделить финансовое бремя с Ирой. Но ночью мне и Саше, извини,
подруга, мешать не позволю.
—С мужиками не срастается, согласна, что дурная я порой. Только
ведь и они не ангелы. На начальном этапе любящие, нежные,
изобретательные. А далее считают, что завоевание окончено, можно
становиться самыми обычными и заурядными. Нет бы руководствовались
спортивным принципом: «Быстрее! Выше! Сильнее!»
—Чаще и глубже, —незамедлительно добавила подруга. —Может быть
тебе взять с собой какого—нибудь Сашиного друга? Задать вопрос?
—Не надо, есть еще два дня, вдруг кто найдется? Но если что, то
придется тебе бросать своего Сашеньку и веселиться со мной.
—Зачем бросать? Он умеет поддержать мои начинания. В общем,
заранее ты зря начинаешь заводить себя. И я полностью поддерживаю
твою точку зрения на счет твоей дурости. Этот последний, который
кудрявенький, нормальным мне казался. С чувством юмора и такта, с
хорошей выдержкой, раз сумел столько рядом с тобой продержаться, да
и красив собой, что ты не раз сама подтверждала. Ты и сама не
смогла сформулировать, с какого перепугу вы разбежались.
На этом мы разговор с подругой закончили.
Дело в том, что мы через два дня выезжали на море, решив
посетить Абхазию. Планировалось, что Таня едет с женихом, а мы—две
ее подружки—просто селимся неподалеку, не мешая их романтике. А уж
отдыхаем все вместе.
Только у Иры, нашей третей участницы поездки, возникли семейные
обстоятельства, я осталась без напарницы. Два дня обзванивала
знакомых, в тщетной надежде уговорить кого—нибудь. Сейчас я уже
почти смирилась, что жить придется одной. О чем, собственно, и
поведала Тане.
Дружили мы с песочницы, еще в детстве воюя за совочки и внимание
мальчиков. Порой ссорились, но не фатально для дружбы. В общем,
Таня в одиночестве меня точно не бросит.
А что касается мужчин—женихов… С последним из них я разбежалась
месяца три назад и пока даже не поняла, страдаю ли я по данному
поводу. Иногда так гаденько внутренний голос намекал, что я просто
дура, раз не удержала Михаила. И я не могла сообразить, прав ли
этот голос. Я упрекала Мишу в
