Со всех сторон послышался бесцветный
монотонный голос. Сначала невозможно было различить ни слова из
длинной нудной речи неизвестного. Но с каждой секундой голос
становился громче, а фразы разборчивей. И закончился этот монолог
неожиданным вопросом:
— Согласен ли ты, Тадорэринкитаке
фон Драко, покориться Судьбе и принять свою истинную?
— Согласен, — уверенный властный
голос вызвал на моей коже мурашки. Такой глубокий приятный тембр
завораживал. Его хотелось слушать, и стало даже немного обидно, что
он произнес всего лишь одно слово.
Я летела над белыми пушистыми
облаками, озаряемыми золотистыми лучами солнца. Счастливо улыбаясь,
ловила потоки воздуха, радостно лавируя в поднебесье.
Меня охватило незамутненное ничем
счастье, которое, наверное, большинство испытывает лишь в
детстве.
Сердце щемило от невероятного
восторга, но при этом мне было как-то спокойно. И чарующий голос
незнакомца лишь добавлял мне наслаждения, звуча в ушах, как
божественная музыка.
«Жалко, что это просто сон», —
подумала я, на секунду опечалившись.
Но мне быстро стало не до волнующего
голоса незнакомца.
Неожиданно меня завертело в полете,
будто засосало в воздушную воронку.
Накатила тошнота. Перед глазами была
круговерть.
Но буквально через несколько секунд
все резко закончилось.
Меня с силой выкинуло куда-то так,
что я не удержалась на ногах и упала. Мои колени встретились с
каменным полом, отчего на глаза мгновенно навернулись слезы.
«Почему так больно?! Это же просто
сон», — проскочила мысль где-то на задворках сознания, но была
быстро забыта, ведь уже слышанный мной монотонный голос забубнил
теперь прямо над моей головой.
Природное любопытство во мне взяло
верх, и я быстро поднялась на ноги, оглядываясь.
Я находилась в огромном каменном
зале, освещаемом странными круглыми светильниками, наполненными,
казалось, ярко-горящими светлячками. Потолок этого помещения
терялся где-то во тьме, там, куда не доставал тусклый свет.
В данный момент я находилась на
небольшом пьедестале перед каким-то алтарем, за которым находилась
арка с искусно выгравированными узорами каких-то летающих созданий.
Эта арка была единственным украшением помещения, не считая,
конечно, светильников.
— Согласна ли ты, Призванная,
покориться Судьбе и принять своего истинного? — оторвал меня от
обозревания помещения безликий голос, который принадлежал древнему
сгорбленному старику в неестественно сверкающей каким-то магическим
белым светом рясе. По-видимому, это был какой-то монах, которого я
несколько секунд разглядывала, так и не поняв, что он обращался ко
мне.
Не найдя в старике ничего
интересного, кроме длиннющей белой бороды, которая спускалась ниже
пояса, закрытого сейчас алтарем, я перевела взгляд на стоящего
рядом со мной мужчину. Вот он-то уж точно заслуживал внимания.
Высокий, с широченными плечами,
обтянутыми явно дорогим камзолом с затейливой серебряной вышивкой,
и разметавшимися по ним черными, длинными, немного волнистыми
волосами. Он со своим красивым аристократическим лицом будто вышел
из какой-то моей фантазии. Хотя почему будто? Это же мой сон, все
логично.
— Согласна ли ты, Призванная,
покориться Судьбе и принять своего истинного? — в бесцветном голосе
проскользнули нотки недовольства. Но я совершенно не обратила на
это внимания, продолжая разглядывать свою ожившую мечту, излучающую
волны мужественности, уверенности и какой-то животной харизмы.
— Конечно, она согласна, — глубоким
голосом, немного с хрипотцой ответил мой идеал, изучающий меня
холодным, даже немного брезгливым взглядом голубых глаз, — как она
может быть против, если мы проводим ритуал призыва истинной?
Истинная пара потому и является истинной, что испытывает счастье от
нахождения рядом со своей половинкой.
