АСЕНИЯ.
– Ася, просыпайся! – разбудил испуганный шёпот мамы.
Распахнув глаза, недоумённо оглядела склонившуюся надо мной
женщину, силуэт и светлые волосы которой едва различила в тусклом
лунном свете. В коридоре что-то брякнуло, мама вздрогнула и
торопливо оглянувшись, зашептала:
– Вставай, милая, тебе нужно спрятаться!
Не понимая что происходит, я послушно поднялась с кровати.
Несколько секунд и уже сижу в шкафу, а мамуля, сдёрнув с вешалки
вещи, набросила их на меня, скрывая от глаз того, кто мог бы
заглянуть в не слишком надёжное укрытие.
– Что бы ни случилось и что бы ты ни услышала, не выходи отсюда!
– приказала родственница, перед тем как закрыть дверцу.
Торопливые шаги и всё стихло. Ненадолго, буквально через пару
минут давящую тишину разрезал громкий женский крик. Закрыв рот
ладошкой, чтобы не закричать следом, я заревела, словно
почувствовав – произошло что-то страшное, непоправимое. Мне лишь
девять лет и я ещё не знаю, что такое горечь утраты, тем не менее,
именно она захлёстывает с головой.
Прятаться, когда в отчем доме происходит что-то непонятное,
необъяснимое, становится всё тяжелей, и я нерешительно выбираюсь из
шкафа. Выскальзываю в коридор и, дрожа от страха, иду к лестнице на
первый этаж, потому что оттуда падает свет и слышно какое-то
копошение.
Присев, выглянула между балясинами перил и снова заткнула рот
ладонью. Тела родителей, лежащие сломанными куклами, оплетает
чёрный туман. Нет, тьма, идущая от человека, возвышающегося над
ними, широко расставив ноги. Осознание, что родителей больше нет,
отдаётся жгучей болью в сердце. Не удержавшись, я всхлипнула.
Мужчина резко обернулся, вскидывая глаза на верх лестницы.
Абсолютно чёрные, без белков, и это пугает до ужаса. Теперь мне
страшно уже за свою жизнь!
Падаю на попу и отползаю, пока жуткий тип меня не заметил.
Стараясь двигаться бесшумно, добралась до своей спальни и забилась
под кровать. Меня трясло и слёзы текли рекой, кажется, я выпала из
реальности, не слыша, что происходит вокруг. Поэтому возникшее
прямо передо мной усыпанное веснушками лицо молодого парня стало
неожиданностью, и я всё-таки завизжала.
Он отшатнулся. Правда, пришёл в себя быстро и, несмотря на
отчаянное сопротивление, выволок меня наружу. Перехватив поперёк
живота тощее тельце, уверенным шагом направился в холл. Сбежал по
лестнице и, грубо встряхнув, поставил на ноги.
– Сэр, похоже, у нас тут свидетель.
Открыв ранее зажмуренные глаза, осмотрелась. Просторное, залитое
светом помещение было заполнено людьми в форме представителей
власти, они что-то громко обсуждали, но их слова мой мозг
воспринимать отказывался. Едва ли не в предобморочном состоянии я
смотрела на «сэра», того самого, что совсем недавно застала над
телами родителей.
– Нет, не хочу к нему! Пожалуйста, не надо! – закричала и резко
села, жадно хватая воздух ртом.
– Аська, ты чего? Опять кошмар приснился? – спросила Фаиза,
присев на мою кровать и приглаживая растрепавшиеся ото сна
волосы.
Рыжая соседка по комнате была единственной моей подругой.
Характер у меня слишком взрывной, не могу ни с кем ужиться. А Фая
наоборот тихая, мягкая, ведомая, вот и сдружились. Она не
оспаривает моё лидерство, а я защищаю её от нападок других
девиц.
– Если бы это был только сон, – выдохнула, вытирая со лба
выступившие бисеринки пота.
– Опять заведёшь старую песню? Мой опекун чудовище, монстр,
притворяющийся человеком. Брось, Ась, это уже не смешно. Герцог
Уильям Блеквут – уважаемый лорд, чуть ли не правая рука короля. В
конце концов, глава Управления по борьбе с преступностью не может
быть убийцей!
– Фая, иногда твоя наивность жутко раздражает, – буркнула я,
дёрнув плечиком. – Я это видела, понимаешь?!
