На круги своя.
Прошёл ещё целый год, прежде чем я стал чувствовать себя в новой
профессии более-менее уверенно. Постепенно привыкали к моему голосу
и радиослушатели… А я учился свободно держаться перед микрофоном,
брать интервью у всяких интересных людей, в студии и на выезде.
Освоил, практически на профессиональном уровне, одну из самых
навороченных компьютерных программ по обработке звуковых
файлов.
Трёхмесячный испытательный срок, отведённый мне Юрием
Сослановичем, пролетел, как один миг... Передачи всё это время
выходили без сбоев, в положенные дни и часы. Серьёзных "косяков" в
работе, после отъезда Ильи Моисеевича, я не допустил... И, поэтому,
по весне, мне было доверено и дальше заниматься организацией
местного радиовещания. Вопрос с моим постоянным трудоустройством,
таким образом, был благополучно решён...
Ну, а самое главное - я почувствовал вкус и настоящий интерес к
своей новой профессии. Мне нравилась моя работа! В ней можно было
экспериментировать, творить, совершенствоваться бесконечно...
Райцентр у нас сравнительно невелик, чуть больше сорока тысяч
жителей. Более-менее известных людей в городе многие знают в лицо.
Так что вскоре и я стал популярной личностью на улицах Моздока.
- А-а, это тот, который теперь вместо Блюмберга? - нередко
доносился до моих ушей свистящий шёпот прохожих за спиной... Я
сделался местной знаменитостью, и уважаемым человеком в районе, на
радость бабушке, приятно удивлённой таким резким карьерным взлётом
внука. Старушку теперь просто распирало от гордости за второго,
после деда-орденоносца, выдающегося родственника в роду
Векшиных.
Впрочем, моя дорога к славе скрывала и весьма болезненные для
самолюбия колючки… Поначалу, мне пришлось в полной мере испытать на
себе скепсис и недоверие со стороны почитателей улетевшего за океан
мэтра. Кого-то из поклонников Ильи Моисеевича категорически не
устраивала моя, слишком уж раскованная манера ведения передач,
кого-то - несолидный голос, кого-то - неактуальный подбор тем
выпусков... Да мало ли было поводов придраться к начинающему
ведущему? Недовольных моей работой, и спустя год, оставалось ещё
предостаточно... Угодить самым разным вкусам и запросам тысяч
радиослушателей было совсем непросто.
А я, помня наставления Ильи Моисеевича, после окончания передачи
не торопился убегать подальше от настойчиво трезвонящего
редакционного телефона... Который начинал верещать ещё во время
трансляции выпуска. Хотя никто и не обязывал меня просиживать
часами штаны у аппарата, я внимательно и терпеливо выслушивал
каждого, желающего дать полезный совет… Отнюдь не всегда тактичный
и доброжелательный.
Чаще всего это был самый настоящий разнос, со стороны
возмущённых домохозяек, каких-то нетрезвых личностей обоего пола,
разных сумасшедших... Всех тех, в общем, кто считал своим святым
долгом набрать несложный, пятизначный номер моего служебного
телефона, который я всегда озвучивал в конце передачи. И, не
стесняясь в выражениях, высказать все наболевшие мысли. По самому
широкому кругу вопросов.
Я хладнокровно выслушивал отборные матерные оскорбления в адрес
местной власти и правительства страны, детальные предложения по
изменению конституции России, жалобы на соседа-хулигана... И много
чего ещё.
В столь напряжённые дни, первого года работы на новом поприще, я
много времени уделял самообразованию. Моя профессия требовала
специфических и отнюдь не поверхностных знаний в самых разных
областях - электронике, журналистике, риторике... Вот мне и
приходилось дополнительно штудировать, по вечерам, специальную
литературу в интернете, внимательно слушать, никогда не лезущих за
словом в карман, знаменитых радиоведущих.
