Она лежала на животе, раскинув руки по сторонам, словно пыталась оттолкнуться ладонями от белого кафеля и подняться на ноги. И только большое кровавое пятно, расходившееся от разбитой головы девушки, не оставляло никаких сомнений в том, что она уже никогда не встанет. И, что самое печальное, не запоёт.
Руслан подумал, что даже ему, с его опытом, было странно видеть её такой. Всегда кажется, что слава и популярность создают некий непробиваемый щит. Горе может случиться, но только не с тем, у кого миллионы поклонников по всей стране, туры, концерты и рекламные контракты с производителями чипсов и газированной воды. В это невозможно поверить, и все же она была мертва. Лада Колада, самая известная певица своего поколения, лежала в луже крови у себя дома, в своей ванной.
Руслан выглянул в окно: толпа собиралась у стен, несмотря на дождь и темноту. Он громко выругался и произнес скорее себе под нос, чем кому-то конкретно:
– Кто-то уже слил.
– Вход уже оцепили, все окей, – отозвался парнишка, которого Руслану пришлось взять с собой.
Этот новенький вместо Вики. Руслан в очередной раз вздохнул. Это все равно, что одному. А ведь Вика бы это дело точно просто так не оставила. Словно услышав его мысли, кто-то окликнул его:
– Сюда бы Мусорщицу, да?
Но Руслан знал, что Вика не вернется на службу. Бессмысленные разговоры. К тому же, здесь уже даже некого спасать.
Его мысли прервал чей-то напряженный голос, постоянно срывающийся в плач.
– Сюда нельзя! Пока что нельзя! – кто-то удерживал рыдающую женщину, пока она мешком обвисала прямо на сомкнутых руках тех, кто преграждал ей дорогу.
Наверное, мать.
Вдруг, с улицы послышалась одна из самых популярных песен Лады. Звонкий голос с очаровательной хрипотцой под стройный бит разорвал ночную тишину элитного района. Наверное, кто-то из фанатов принес беспроводную колонку. Но фоне этого еще такого живого голоса вид её тела казался еще более противоестественным. Даже для него.
– Проверь, чтобы на этаж никто не добрался, – поручил Руслан своему новому напарнику, указывая в сторону окна, где прибывали люди.
Он задумался: а был ли у него в жизни кумир, узнав о смерти которого, он бы среди ночи сорвался на другой конец города? Зная, что помочь нельзя. Зная, что завтра рано вставать на работу и гораздо полезнее и для себя, и для общества, остаться в кровати? Пожалуй, что нет. Наверное, он видел смерть слишком часто и зачерствел сердцем. Но времени медлить не оставалось, и Руслан приступил к осмотру места преступления.
17 сентября
Я не могу поверить, что так теперь будет всегда. Мир стал маленьким и узким. От края до края – тридцать метров. А если в другую сторону – сорок. Я как рыба в аквариуме: наблюдаю за всеми со стороны и не понимаю, когда это закончится.
Если бы меня спросили о моей самой главной ошибке в жизни, ответ был бы один. Принимать как должное – вот первая ошибка. Не удивляться, не чувствовать, не кайфовать до дрожи в пальцах. А надо было пробовать на вкус каждый вдох, трогать всё, что меня окружало, всех, кто меня окружал. Тогда мне не было бы так плохо сейчас. Но он говорит, что мы должны благодарить судьбу. Мало кому выпадает шанс жить с любимым человеком в покое и тишине. В большом уютном доме, где всегда тепло, и пахнет хлебом, и кофе. Откуда-то всегда появляется мой любимый кофе, хотя где-то в новостях писали, что его больше не привозят. Интересно, где его продают.
Ах да, была еще и вторая ошибка. Теперь я убийца.
Второй подход, и из двадцати отжиманий последние два даются хуже всего. Три. Два. Один.
Вика мягко опустилась грудью на прохладный пол – руки горели, пресс приятно болел еще после скручиваний. Она приподнялась, заметив тонкий слой пыли на деревянных половицах. Но по большому счету Вику это не волновало. Главное, успела сделать зарядку до пробуждения Руслана, а уборка подождет до лучших времен. Она присела на полу, туже затянула хвост на макушке и посмотрела, не просыпается ли. По груди Руслана медленно расползалось солнечное пятно. Скоро оно растечется, как масло, по шее, затем по щеке, и, наконец, полоснет по закрытым векам. Но пока что, Руслан продолжал спать.
