Май 2021 года
Нет ничего лучше ленивого утра. Лучи
раннего майского солнца проникают в нашу кухню, где мы вчетвером
сидим после того, как съели целую гору блинов. Я начинаю мыть
посуду, Рита доедает остатки последнего блинчика, Максим держит
Ваню на коленях и читает ему вслух сказку, имитируя разные голоса
героев так забавно, что Ваня впадает в истерику, и даже Рита
улыбается.
- Я пойду соберу вещи, - говорю я им
и спешу в ванную. Большую часть дня мы проведем на улице, поэтому я
отправляюсь на поиски нового флакона солнцезащитного спрея, который
купила на днях, как вдруг сумка выпадает у меня из рук. Мое сердце
колотится быстро и сильно. Горячая кровь приливает к моей груди,
заливает лицо.
Я захлопываю дверь ванной и
прислоняюсь к ней. Что происходит? Я умираю? Мне тридцать семь, я
еще слишком молода. Я ненавижу это состояние, я ненавижу его. Мое
сердце колотится и скачет галопом. Кончики моих пальцев онемели.
Мои губы стали ледяными. Мне очень страшно.
Я падаю на пол, сворачиваюсь в
клубок, забиваюсь в угол. Я подтягиваю колени к груди, утыкаюсь в
них лбом, скрещиваю руки над головой.
- Мама?
Ваня бродит по коридору и зовет
меня. О Боже, надеюсь, я заперла дверь ванной, когда вошла сюда. Я
не хочу, чтобы он застал меня в таком виде, но в сейчас я просто не
в состоянии подползти и проверить замок.
- Мааааам! Папа говорит, что нам
пора выходить.
Я не могу ответить. Я слышу, как он
шаркает прочь.
Я не могу разобраться в своих
ощущениях. Это гнев? Я чувствую себя так, как чувствует себя
загнанный в ловушку зверь. Это похоже на страх.
Но чего мне бояться? Я бормочу себе
под нос: «Юля, стоп. Неужели тебя так напугало предложение о работе
от Андрея Махнева? Если Максим действительно сильно переживает по
этому поводу - тогда не принимай его. Если же тебе очень нужна эта
работа - тогда соглашайся. Вы с Максимом справитесь. И с детьми все
будет в порядке. Рите четырнадцать. Ваня в этом году пойдет в
первый класс; он будет в школе большую часть дня. Но тебя волнуют
не дети, так ведь? Ты боишься Максима, боишься, что он впадет в
одну из своих проклятых депрессий».
- Мам? Ты там?
Рита стучит в дверь.
- Иду, - говорю я.
Так, отлично, я могу говорить. Я
подтягиваюсь к раковине, чтобы плеснуть в лицо холодной водой. Я
смотрю на свое отражение. Биение моего сердца замедляется. Я в
порядке.
У меня уже случались подобные
странные приступы - приступы страха, которые охватывали меня
посреди ясного дня, и в тот момент я никак не могла понять, что
происходит, но после них всегда случалось что-нибудь плохое:
умирала моя тетя, ребенок подруги попадал под машину. Это не
значит, что я экстрасенс или психопатка. Но в последнее время эти
приступы паники случаются слишком часто. Я должна что-то с ними
сделать. Если это из-за того, что мне предложили работу, я поговорю
об этом с Максимом и приму решение. Это должно их прекратить.
Возьми себя в руки, - приказываю я
своему отражению.
- Ладно, я готова! - кричу и вылетаю
из ванной комнаты, хватаю сумку и иду к своей семье, как любая
нормальная мать.
Дети уже в коридоре, надевают обувь.
Максим помогает Ване завязать шнурки.
Через плечо он спрашивает:
- Все хорошо?
- Да, все нормально.
Одним легким движением Максим
поднимает Ваню к себе на плечи.
- Ну что, команда, стартуем?
Когда мы вчетвером продвигаемся к
двери, Матильда и Дуся приступают к своей обычной кошачьей рутине:
носятся взад-вперед, прижав уши и ощетинив хвосты, ставя нам
подножки. Когда мы выходим на улицу, Рита превращается из прилежной
дочери во взрослую девушку с непроницаемым лицом, чтобы любой
прохожий ни за что не подумал, что она с нами.
Мы кидаем наши сумки в багажник и
забираемся в машину, Максим садится на водительское сиденье. Я
расслабляюсь, закатываю рукава и расстегиваю пуговицы своей голубой
рубашки, позволяя солнцу падать на мою шею и грудь через окно.
