Его жилистые ладони, испещрённые
тонкими линиями замысловатых узоров, уверенно держали руль, а глаза
внимательно следили за дорогой, видимость которой каждую секунду
рассекали дворники. Притаившись рядом на пассажирском сиденье, на
минуточку, своей же машины, я скрестила руки на груди и
периодически не сдерживала недовольные вздохи. Мой взгляд то и дело
метался от стены ливня за окном к водителю.
— Ну что? — Он на секунду покосился
на меня.
— Ничего, — я пожала плечами, но
таранить взглядом не переставала.
— Послушай, Мария, — вздохнул Гера и, не дожидаясь ответа,
продолжил. — Я не могу доверить свой молодой, красивый, успешный
зад женщине за рулём, тем более в такую погоду. — Он взглядом
указал на лобовое стекло, за которым сплошным водопадом лил дождь.
— Ни черта же не видно...
— Как-то же я сюда доехала, Ге-ра? А если гаишники?
— Я тебя умоляю. Пятьсот рублей штраф, — усмехнулся он, не
переставая вглядываться в струны воды в свете фар. — Да и по такой
погоде скорее здесь увидим семейство бобров, строящих плотину, а не
гаишников. Доедем до города, я выйду, а за руль сядешь ты.
Наверное, в сотый раз с того момента, как мы уехали от Киры, я
вздохнула. Мне совершенно не нравилось то, что за рулём моей
шустрой малышки сидит какой-то непонятный тип, напрочь исписанный
странными рисунками. Я ведь и подумать не могла, что друг Егора
окажется настолько оборзевшим. Мало того что он беспардонно тянулся
своими разрисованными ручищами ко мне ещё в доме Киры, так потом
умудрился нагло примостить пятую точку на водительское сидение моей
машины, стоило только открыть её.
«Женщина за рулём априори как обезьяна с гранатой. А в жуткий
ливень тем более», — вот такой ответ получила я на свои отчаянные
попытки вытолкнуть наглеца с водительского места.
Его татуированная клешня борзо выдернула ключи от машины из моих
рук и захлопнула передо мной водительскую дверь. А я так и осталась
стоять под начинающим набирать обороты октябрьским дождём, офигевая
от уровня наглости.
И теперь недовольная и промокшая, я нервно смотрела на стрелку
спидометра, лихо перескочившую за цифру сто. Гера оказался
водителем не из робких. Заметив, что я недружелюбно поглядывала в
его сторону, он как специально, театральным жестом поправил ладонью
влажные, слегка волнистые пряди цвета тёмного каштана.
«Татуированный индюк», — я отвернулась к окну, которое продолжал
полировать дождь, стуча огромными каплями.
Погода пустилась во все тяжкие. Тихая морось с ночного неба
сменилась беспроглядным ливнем с порывами ветра. Кто бы мог
подумать, что этот день выйдет именно таким. Жутко тяжёлым и
выматывающим. Пока шли поиски Киры, я успела вытрясти себе всю
душу. Мысль о подруге и её проблемах тут же отозвалась протяжным
вздохом.
— Что ещё? — нетерпеливо цокнул Гера.
— Мне не нравится, что мы оставили с Кирой твоего друга, будь он
неладен... — пробурчала я, сильнее кутаясь в свою ветровку.
— И что? — Гера пожал плечами. — Им давно пора поговорить, а потом
заняться страстным сексом.
Я поморщилась:
— Всё у тебя так просто...
— Да, — утвердительно кивнул он, внимательно смотря вперёд на
дорогу. — Не люблю, когда люди что-то усложняют и не усложняю
ничего сам. Разговор – залог взаимопонимания и нормальных
отношений.
Я с удивлением осмотрела своего непрошеного водителя. Так он ещё и
философ разукрашенный...
— Да ладно? Мужчины шарахаются при слове «разговор».
— Безответственные – да, — Гера опять кивнул и, поочерёдно, то
одной, то другой ладонью, закатил к локтям манжеты синей толстовки,
обнажая витиеватые линии на смуглой коже.
А мои глаза непроизвольно уставились на мужские руки. Фу... Ни
одного чистого сантиметра. И кому такое нравится? Хотя... Если
только ради интереса, то рассмотреть все же можно было...
