Как рушили храм
Смотреть, как церковь разоряли,
Собралось множество людей:
Кто сам пришел, кого пригнали,
Из школы привели детей.
Иконы вынесла бригада,
Наш храм пришедшая ломать.
Раз приказали – значит, надо,
Да страшно было начинать.
Ворчал угрюмый участковый,
Опухли бабушки от слез.
Но тут пришел мужик суровый,
Большую лестницу принес.
Он лестницу приставил к стенке,
Полез с веревкой и пилой.
И люди, рухнув на коленки,
О нем молились всей толпой.
Минута – он уже на крыше,
Втянул и лестницу, потом,
Поставив к барабану, выше
Пополз до луковки с крестом.
Дубовый крест обвив веревкой,
Мужик его поцеловал,
И начал спиливать ножовкой,
Народ испуганно молчал.
Он на аркане аккуратно
Крест возле стенки опустил,
Неторопливо слез обратно,
Распутал, на плечо взвалил.
Спина под ношею склонялась.
Он крест домой к себе понес.
Людское море расступалось.
А кто-то молвил: «Как Христос…»
***
Останемся
Мы останемся чем-то на этой земле:
Поминальной молитвой, свечой на столе,
Фотоснимком в альбоме, и креслом в углу,
И плащом на стене, и ковром на полу,
Песней той, что друзья, собираясь, поют,
Третьей рюмкой, что стоя, не чокаясь, пьют,
Болью в памяти дочки, печалью жены,
Оборвавшимся эхом гитарной струны,
Пустотой неоконченных рваных стихов,
Недописанных строк, недосказанных слов,
Нерешенным вопросом о смысле пути,
На который никто не ответил почти,
На который и сам я ответа не дал:
Для чего я родился, любил и страдал?
***
Я буду помнить это лето
Я буду помнить это лето-
Пока дышу, пока живу:
То небо пепельного цвета,
Жарой сожженную траву,
Березки те, что как старушки,
Застыли, под ноги глядя,
Склонив безвольные верхушки,
Изнемогая без дождя…
На церковь ездили мы с сыном,
Садясь в автобус по утрам.
Сошелся свет на церкви клином-
Так лег на сердце этот храм.
Мы занимались колокольней,
Счищали мох с ее боков,
И в мире не было довольней
Двух увлеченных мужиков.
Мы краски вымазали бочку,
Мы провозились весь июль,
И я показывал сыночку
В крестах пробоины от пуль.
И с колокольни мы смотрели
На лес за лугом вдалеке.
Спускаясь, сало с хлебом ели,
Купались в маленькой реке.
Нас обволакивала речка,
И в ледяной ее волне
Мы, два свободных человечка,
Качались, лежа на спине.
И я был очень рад за сына:
Передо мной открылось вдруг,
Что он давно уже мужчина,
И он мне- самый лучший друг…
Я- хладнокровный, я- циничный,
Но на душе моей теплей,
Когда я вижу цвет пшеничный
Заколосившихся полей.
И если есть святое что-то,
За что хоть кровью я утрусь:
С высот орлиного полета
Глазами впитанная Русь.
***
Боль
Я ненавижу эти ночи
За боль, что входит в жизнь мою.
Лежать в кровати нету мочи,
И я тихонечко встаю.
Боль выворачивает кости,
Боль тянет жилы из меня,
Боль задыхается от злости,
В грехах неведомых виня.
Такую сволочь встретишь редко-
Хоть губы до крови кусай.
Давай-ка, старый друг-таблетка,
В который раз меня спасай…
Боль тянет время, отступая,
Все норовит вернуться вдруг-
Бесцеремонная, тупая,
Как надоевший пьяный друг.
И наконец, я понемногу
Ползу в постель, разбитый весь.
Хвала спасающему Богу!
Уж лучше здесь. Уж лучше здесь…
***
Церковь
Все церкви – свои и родные,
Но есть в этом мире одна —
В которой я понял впервые,