– Старость нагрянула внезапно, чую, скоро меня горбом от скуки придавит – пафосно провозгласила Баба Яга.
Савелий фыркнул, подавившись чаем, вытер усы лапкой, осторожно обмакнул остаток блинчика в сметану и настороженно посмотрел на Ягу.
– Времена нынче не те, Ягиня…
– Не те, Савушка, не те, – покивала ведунья.
В добротной деревянной избе было привычно тихо, уютно и пахло мёдом, молоком и яблоками. За окном в лесу в сумраке трещали сверчки и неугомонная пичуга заливалась весенней трелью.
– Люди раньше ко мне не часто, но захаживали, совета просили, а сейчас тропинка заросла, скучать стала, яблочко на тарелочке барахлит, чем мир дышит, что людей волнует – сокрыто от меня. Послушать бы… – Яга допила из блюдечка горячий травяной настой и встала из-за стола.
В лесу ей жилось тихо и спокойно, вечерами велись неспешные беседы с рассудительным котом, заглядывали Леший и Водяной. Водяному особенно радовался Савелий – хоть он и ученый кот, но отказаться от подношения в виде корзинки со свежей рыбой было выше его сил.
Коту у Яги обычно нравилось – вечерние чаепития настраивали на мурчащее настроение, ночью он стерёг тишину и покой избушки, с рассветом отправлялся на обход территории, собирал лесные новости, докладывал Яге, а после забирался на чердак и сладко отсыпался.
И всё бы хорошо, замурчательно и спокойно, но Яга всё-таки была женщиной, а все события с непредсказуемыми последствиями всегда начинались с одного – «сидела женщина, скучала».
– Жизнь проходит мимо нас, Савелий! Она бурлит и кипит, но не в нашем котле! Там, за порогом, создается история и истории.
Кот осторожно сполз с лавки и попытался прокрасться мимо, но был перехвачен и сжат в объятиях опустившейся перед ним на колени Ягой. Кот из всех сил упирался лапками, словно обутыми в белые носочки, в плечи Яге.
– Мы открываем салон, Сава…У меня идея… – пылко прошептала ему в нос неугомонная знахарка.
Савелий изумленно осматривался и принюхивался.
Вдохновленная новой идеей Яга долго не мешкала. Вскоре она нашла и обустроила за несколько дней уютное помещение, в которое по традиции, обещаниями и уговорами, что это «на счастье», первого впихнули кота.
На входе слева находилась непонятная высокая стойка, которая поначалу показалась коту деревянной.
– Это не дерево, – словно прочитала его мысли Яга и проследовала вглубь зала, мимо бежевого диванчика справа, за которым через арочный проём прошла в небольшое подсобное помещение.
– Тут у нас пока что будет место для отдыха и чаепитий, – прозвучало оттуда, – Посторонним сюда вход запрещен.
Кот задумчиво семенил следом, пытаясь угадать, что скрывается за двумя дверями прямо перед ним.
– Слева – твоё новое рабочее место, правая комната пока будет закрыта.
– Работа-работа, перейди на Федота, с Федота – на Якова, с Якова – на всякого, – открестился от непонятной уготованной ему участи кот.
– Сава! Нас ждут потрясающие истории! Больше оптимизма! Немного магии, знаний и сил – и мы в центре самой жизни, – блестя зелеными глазами кружилась возле диванчика молодеющая на глазах Яга.
Волосы выпрямились и зачернели вороновым крылом, заалели маковым цветом губы, привычное платье-рубаха плавно трансформировалось в черный брючный костюм, и вот уже перед обалдевшим котом стоит моложавая женщина средних лет. И только слегка длинный нос и небольшая родинка в том месте, где у Яги обычно была фальшивая, но так любимая ею бородавка, выдавали прежнюю ведьму.
Яга зашла за стойку, облокотилась на нее и заявила, что это место как раз для нее.
– Буду администратором, встречать гостей, так сказать, то да сё…
– А что буду делать я? – просипел кот, предчувствуя неладное.
– А ты, Сава, будешь мастером маникюра, нести в мир красоту на кончиках пальцев…
