Лев
Спускаясь на кухню, тормознул на лестнице. Судя по звукам,
доносящимся снизу, папа с мамой немного увлеклись. Не хотел их
смущать. Они не знают, что вчера ночью я вернулся домой, хотя
предупреждал, чтобы не ждали. Хорошо, что мелкие еще спят,
отсыпаются в каникулы…
— Милаха, я сейчас точно опоздаю, — рыча произносит отец,
отрываясь от мамы. Я темпераментом, видимо, в него пошел: какой бы
долгой ни была ночь, утром мне тоже надо.
— Так иди, я тебя не держу, — смеется игриво мать.
Прислонившись к стене, жду, когда они договорятся. Мог бы
переждать в спальне, но боюсь, мелкие застанут родаков за
непотребствами.
— Ладно, милая, мне действительно пора. Вернусь, продолжим, —
ухмыляюсь от предупреждения отца. Я не устаю поражаться их любви,
столько лет женаты, а ведут себя, как молодожены.
Когда со двора доносится звук двигателя, спускаюсь в кухню. Мама
стоит у плиты, вся раскрасневшаяся, прячет от меня припухшие губы.
Ей нечего стыдиться, они с отцом заслужили свою любовь. Приятно
наблюдать нежность, любовь, счастье. Горд за отца, что он с такой
страстью продолжает желать единственную женщину.
— Лева, ты же сказал, останешься у друзей? — спрашивает мама,
удивленно посматривая на меня через плечо, в глазах загорается
тревога.
— Мам, все хорошо, ничего не случилось, я ни с кем не подрался,
просто решил, что в своей постели спится лучше, чем на матрасе,
брошенном на полу, — прячу разбитые костяшки на правой руке.
Никто мне на полу не стелил, я планировал провести ночь у
девчонки, но там неожиданно нагрянули родители в гости. Она просила
остаться, но мне не комильфо трахать телку, когда за стеной спят ее
родители.
— Ты вчера рано ушел со дня рождения Камиллы, — мать не
обвиняет, просто пытается понять, что происходит.
Самому бы разобраться. Почему все мои мысли возвращаются к
ней…
— Дела были, — веду плечами, прохожу к кофемашине, тыкаю на
нервяке не на ту кнопку, мама, естественно, сразу это замечает:
— Ты стал пить латте? — скептически выгибает бровь.
— Что-то захотелось, — произношу вслух, про себя цежу мат.
Захотелось латте, совсем мозгами поехал!
— Ты вчера неожиданно появился у Шаховых, — продолжает мама
допрос. Я могу понять, что она волнуется, но мысленно я просто
умоляю сменить тему. И так нервы на пределе. Хочется верить, что
родители пока не заметили, что мои теплые чувства к Камилле
переросли в одержимость.
Как только я понял, что мое отношение к ней перестало быть
только заботой о мелкой девчонке, путающейся вечно под ногами,
свалил в Америку. Два года держался от нее на расстоянии, надеялся,
что отпустило. Не отпустило! Вернулся полгода назад, планировал
навсегда, а теперь снова ищу повод, чтобы свалить…
— Некрасиво с моей стороны было проигнорировать день рождения
дочери ваших друзей, поэтому решил заехать поздравить, —
подчеркиваю своими словами свое мнимое равнодушие.
Не стоит волновать родителей. Ей шестнадцать, и она дочь лучшего
друга моего отца. Еще мелким пиздюком усвоил, что эта девочка
неприкасаемая.
— Ты правильно поступил, — произносит мама, а я считываю в ее
взгляде беспокойство.
Правильно? Хрен там поступил правильно! Не нужно было
возвращаться!
Не смог вчера остаться в стороне. Сидел на набережной, дымил
одну за другой. Уговаривал себя не ехать к Шаховым, знал ведь, что
разбужу в себе сталкера. Сорвался. Купил по дороге цветы с себя
ростом и полетел ее поздравить. Нарушая установленные правилами
ограничения скорости, был на месте через полчаса.
Встретила меня Камилла в красном платье с длинным разрезом на
ноге и открытыми плечами. Будь моя воля, я бы заставил ее
переодеться. Мне не нравилось это платье – слишком откровенное, оно
делало ее взрослее.
