Сегодня мой самый не любимый день в
году. Я осознаю это, даже не открывая глаза. Вот даже сквозь сон
чувствую, что рассвет ещё не наступил, а уже боюсь просыпаться.
Десять лет прошло, а я каждый раз
вздрагиваю, когда слышу свист тормозов. Вот и сейчас лежу в общаге,
соседка храпит на всю комнату, а у меня мурашки по коже. Как будто
снова вернулась в тот день, который мне казался самым счастливым
днем в жизни сестры.
Я маленькая, а она взрослая. Она
заменила мне с бабушкой маму, которую я не помню. Знала, что она
умерла, но не понимала как. Уже когда выросла, узнала всю историю
смерти матери, и отца, и ещё больше поверила в то, что все проблемы
создают женщинам мужчины.
У нас сестрой разница в 15 лет, и
поэтому я смотрела на неё как на идеал. Идеал красоты, поведения.
Она была моим идеалом во всех известным мне сферах, на тот момент.
А после её смерти, во мне как будто все перезагрузилось. Вместе с
ней и умерли все идеалы. Пришлось строить свой мир в одиночку. С
нуля. Ну что я могла сделать?! Мы вернулись с бабушкой назад домой,
где меня ждали старые воспоминания и боль.
Меня пришлось записать к психологу.
И к нему я проходила долгих три года. Но я всегда говорила ему
спасибо, ведь он спас тогда, мою детскую психику, не давая
закрыться внутри себя.
Бабушка умерла, когда мне
исполнилось 11. Горевала ли я? Ужасно. Единственный человек,
который верил в меня и поддерживал, отправился на небеса. Вот тут и
была моя вторая волна замкнутости в себе. Я до ужаса боялась
вернуться в детдом. Мне хватило раза, чтоб запомнить весь страх и
боль в тех стенах. В первый раз меня спасла моя Оли.
Второй раз меня спас Лисицкий.
Узнала я об этом в 15. До этого мне говорили, что меня содержит
государство. Я училась в школе интернате. И лишь иногда, примерно
раз в полгода, ко мне приезжала моя далёкая тетка, которая
привозила чек школе, и мне давала деньги. То, что она мне вручала,
для меня было внушительной сумой, и хватало чтоб ни в чем себе не
отказывать в школе. Но я копила, собирала. Боялась, что однажды
меня выкинут на улицу, как ненужную собачонку.
Открыла глаза, и посмотрела на часы.
Пять утра. До восхода осеннего солнца, ещё больше двух часов. Но
мне не хотелось уже спать. Я и так, слишком сильно погрузилась в
воспоминания былых дней.
В окно с силой ударялись ветки
березы. Вой ветра проникал в душу, до жути напоминая какой день.
Всё в осени напоминает о сестре. И дождь, который сейчас за окном
тарабанит. И листва жёлтого цвета. И поздние рассветы. Какое
настроение, такая и погода. Укуталась сильнее в одеяло, свернулась
клубочком и закрыла глаза. Не хочу ничего чувствовать!
Даже не поняла, как уснула. Разбудил
меня голос соседки. Она бегала по комнате, и кричала.
- Катя, чего орёшь?
- Соня, мы проспали в универ.
- Я не проспала. У меня нет первых пар. Так что говори за себя.
Смотрю на Катьку, и смеяться
хочется. Бегает по комнате, с одной натянутой штаниной, свитер на
половину одет, и находу красится. Да, жизнь общажная она такая.
Эта девчонка, не сирота, у нее
живые, но бухающее родители, которых лишили прав. За учебу её
платит дедушка, который не может уже взять ее к себе. Но Катя не
парится. Ей здесь нравится больше, чем дома. Я никогда не видела,
чтоб она плакала, или грустила за своими родителями.
Почему я так не могу?! Почему каждое
воспоминание о сестре, лезвием режет душу? Я часто представляю нашу
с ней жизнь, если б она тогда не погибла. Если б не уехала в
столицу искать деньги, и если б мама не умерла. В мечтах все так
просто. Дорисовать сюжет счастливой жизни, и вытереть слезы,
улыбнуться и забыть все как страшный сон.
Сон, который преследует меня
периодически, не давая забыть. Глаза Егора горящее ненавистью ко
мне, и боль в его черных глазах, которая тогда меня добила ещё
сильнее. На каждом сеансе у психолога я плакала навзрыд, утверждая
и доказывая ему, что не виновата в смерти сестры. Я выросла, и с
возрастом пришло осознание того, что действительно не виновата. Но
тогда, мне казалось, наоборот. Что Егор мог спасти Леру, если б не
понес меня на руках в противоположную сторону от происходящей
драмы.
