Эриниана. Летний безоблачный день. Остров Каракал – огромный песчаный карьер, песочная гора, обвитая накатанной грузовиками дорогой. По перешейку, соединяющему его с большой землёй, проложен узкий мост из длинных бетонных плит и бруса. От моста, петляя среди редкого леса, идёт на возвышенность разбитая грунтовая дорога. Земля пересохла. Понять, что далеко за деревьями движется машина, можно по столбу пыли. На возвышенности, за лесополосой начинается пустынная равнина, покрытая высокой желтеющей травой.
В карьере работают стройотряды, часто сменяющие друг друга. Постоянных рабочих немного. Ради небольших денег сюда приезжают отчисленные студенты. Радостный хохот быстро сменяется на возмущённые выкрики, а силы исчезают быстрее, чем кто-то из них мог предположить.
Единственное, что они должны делать по договору – копать песок. Обед есть, ужин есть, технические перерывы есть – времени на работу не так и много остаётся, казалось бы, но не работалось им и всё. Немногие задерживались на Каракале дольше, чем на месяц.
Частенько копатели и копательницы ссорились друг с другом и бригадирами, запрыгивали в попутку и уезжали, даже не оформив никаких документов. Более терпеливые дожидались выплаты. Руководство такая текучесть вполне устраивала: найти того, кто умеет махать лопатой было несложно, а добросить до карьера ещё проще.
Что копателям больше всего не нравилось на Каракале, так это битые вагончики для ночлега, комковатая перловая каша на воде, самодельный полиэтиленовый куб с ведром воды вместо душа и масса дополнительной работы, отказаться от которой можно было разве, что со скандалом. Благо комаров и мошкары от засушливой погоды, почти, не было.
Оставались, как правило, самые молчаливые – те, кто копал, а не устраивал словесные дуэли вместо работы. К ним относилась и Эгина – тёмно-русая бледная среднего роста эринианка, одетая в любимую, уже давно не новую, куртку-милитари болотного цвета. Она, как и все остальные наёмные работники, толком не знала, что здесь строят или ищут. Поскольку остров принадлежал Танковому Отделению, логично было предположить, что оно создаёт очередную базу.
Техники в карьере было не так и много. Грузовики останавливались только для погрузки. Изредка приходил бензовоз с топливом для резервуаров, от которых заправлялись бульдозер, экскаватор и «копатель» (так называли небольшой трактор с ковшом). Людей с лопатами в ту пору в Эриниане, почти, никто копателями и не звал. Чаще всего говорили «Рабочий», а какой именно, зависело от организации, в которой он состоит. Говорящие уточняли это редко, сами мол видите, коммунальщик то или строитель.
Из тех, кто выделялся на фоне разнорабочих, был выпускник технического училища Орлин – хмурый молчаливый парниша, беспощадно метеливший всех, кто вздумает взъесться на него. Первым он ни к кому не лез. Орлин, как и большинство в стройотряде, носил лёгкую летнюю спецовку болотного цвета.
Другой нестандартной фигурой являлся водитель тягача Локлир. Возможно, если бы не тягач, он слился бы с толпой. Окружающие смотрели на него и не могли понять, что он здесь делает, потому что тягачом служил танк. Казалось бы, для человека с танком в ТО (Танковом отделении) должна была найтись другая работа. Танк, как боевую машину, давно списали, и теперь Локлир таскал на нём лес с просеки.
Время от времени на острове случались оползни. Произошедшее списывали на грунтовые воды, но следа тех никто не видел. Стройотрядцы рассказывали истории про подземного монстра, и, наверно, только Локлир догадывался, что под землёй тоже идут работы, разрешение на которые, возможно, руководство ТО не давало. Он был чуть ли не единственным доброжелательным человеком на Каракале. В его присутствии Эгина чувствовала себя гораздо спокойней. Из-за загара и небритости, ей было сложно понять, какого он возраста. Ясно, что старше её и Орлина, но насколько непонятно.
