Амори. Строптивая истинная

Действие романа происходит в мире будущего, во времена эпохи Глобо, когда все говорят на едином языке и пользуются едиными глобальной сетью, валютой и языком.

Теперь вампиры живут открыто среди людей, а ведьмы всё ещё остаются в тени.

Многовековая вражда между вампирами и ведьмами подошла к концу после того, как стали известны случаи того, что вампир и ведьма могут зачать дитя. Хрупкое перемирие держится на строгом кодексе правил, главное из которых: истинность пары превыше всего.

Лаура

В голове словно разорвалась бомба, каждый вдох отдаётся болью в затылке. Руки затекли, кисти пронзает тысячей мелких игл.

«Где я?»

Пытаюсь поднять голову, но затылок гудит так, что малейшее движение высекает искры боли. Всё, что могу, — это смотреть вниз, пытаясь в темноте разглядеть, где же всё-таки я оказалась. По ощущениям, в машине. Но как прямиком с приёма я оказалась в какой-то машине, связанная и обездвиженная?

Вспышка света из маленького зарешечённого люка в потолке подсвечивает и других пленниц на холодном деревянном полу маленькой трясущейся душегубки.

Да, так и есть. Мы едем в какой-то тесной машине, трясясь и подпрыгивая на каждой грёбаной кочке, это явно не городская гладкая дорога. Вижу ногу в атласной красной туфле. Джесс… Да, это она — ведьма из моего дома. Я сама открывала с ней коробку с этими дорогими туфлями из модного магазина и любовалась соблазнительным дерзким образом сестры.

«Но почему и она здесь? Неужели и её похитили? Как?!»

В голове взрывается ужасающая догадка: «Нас опоили и заблокировали силу!»

Ладно я бездарная, упала от удара, но Джесс! Она же в силе, давно владеет даром, а ведьму так просто не вырубить.

Тихий стон справа. Я прислушиваюсь. Нина. Так и есть: ещё одна ведьма из моего дома. «Чёрт! А я даже говорить не могу: кляп во рту».

Как предусмотрительно: руки связаны, чтобы не сплести нить заклинания, рот закрыт кляпом, чтобы не сказать ни единого слова, не сделаешь ни внушения, ни заговора. Умно. Похитители явно хорошо подготовлены. Знают про ведьм многое.

Чувствую, как от напряжения, волнения и холодного ночного воздуха в машине меня трясёт. Закрываю глаза и вспоминаю улыбку Салима.

Пытаюсь забыться, вызвав образ любимого, но этого мне сделать не дают. Машину несколько раз потряхивает особенно сильно, а затем движение прекращается.

Лязгает засов, и дверь нашей тюрьмы на колёсах открывается, впуская свет от фонарей, запах леса, гари, словно где-то топится печь, и крепких мужчин. Те присвистывают, разглядывая нас.

А посмотреть есть на что: каждая тщательно готовилась к приёму, подбирала наряд, делала причёску, чтобы быть во всеоружии, когда найдёт своего истинного, а вместо этого мы сейчас лежим связанные, опоённые какой-то дрянью, и беззащитные на холодном деревянном полу. Непонятно где, в какой-то сельской глуши, и тело каждой осматривают громилы с кривыми похотливыми улыбками. В воздухе пахнет вожделением и опасностью.

— А эта в сознании, — один из них кивает на меня. — Посмотри, какая хорошенькая, м-м-м. Ух, я бы её!.. — и делает непристойный жест, ничуть не скрывающий самых грязных намерений.

Его дружки одобрительно ржут и отпускают такие сальные комментарии, что уши в трубочку сворачиваются.

Сердце заходится от страха. Совсем не такого я ждала от этой ночи. Вместо объятий любимого окажусь изнасилованной. От ужаса даже не могу заплакать, всё внутри будто онемело, и эмоции покрылись толстым слоем льда.

Похитители подхватывают наши тела, словно мешки с мукой, и несут в какой-то дом. Каждую из нас кладут на отдельную кровать, привязывая руки к изголовью. Кроватей много, и почти все оказываются заняты.