На пути к звёздам…

Течение черной, разведенной тьмой воды легко несло лежащее навзничь тело, вокруг которого роились тысячи крошечных голубых и белых огоньков. Они постепенно соединялись во фрагменты разной формы, медленно покрывая тело плывущего…

В густой тишине раздался тихий хруст ветки и шуршание травы. Эви замерла, прислушиваясь. Ещё пара секунд, и она совершенно точно определила, кому принадлежат шаги – бегущие, спотыкающиеся и неуклюжие. Улыбнувшись, Эви развернулась лицом к приближающемуся шуму. Внешность её являла собой странную смесь неприятного с красивым: неприятный рот с растрескавшимися губами имел свойство растягиваться в самую очаровательную улыбку, неестественные белые глаза могли принимать выражение приятной весёлости и наполняться живым блеском, а кончик носа милейшим образом шевелился, когда Эви разговаривала.

– Лорен! Я здесь! – позвала она.

– Эви! – его голос перебивался неровным дыханием. – Эви!

– Продолжай бежать прямо! Там поваленное дерево, не споткнись!

Но короткий вскрик и глухой звук падения свидетельствовали о том, что предупреждение было напрасным.

– Ты цел!?

– Да!

Эви слышала, как он пыхтит и тихо ругается, вставая, и снова бежит, но уже не так быстро, как до этого. Наконец шаги его стали совсем близко и Лорен остановился, тяжело дыша. Он был высокий, всегда чуть сутулил свои угловатые плечи, будто мёрз, а руки его ни на секунду не оставались без движения: заламывали пальцы, теребили рукава, потирали друг о друга ладони.

– Почему ты так долго? – он капризно нахмурился, скрестив руки на груди. – Я думал, ты заблудилась!

У него было худое лицо с заострённым подбородком, ровным острым носом и прямыми, заострёнными у висков стрелками бровей. Лорена можно было бы назвать красивым, если бы не щербинка между верхними передними зубами, искусанные губы, и если бы уголки слабо очерченного рта не сводило время от времени нервное подёргивание.

Эви мягко улыбнулась.

– Ты же знаешь, что я не могу заблудиться. Я нашла кое-что интересное…

Лорен моментально забыл обиду, голос его переменился.

– Что? Где? – нетерпеливо спросил он с детским интересом.

– Я покажу тебе… – лицо Эви приобрело пугающе загадочное выражение. – Но это в тёмной стороне…

Лорен восторженно ахнул, мутно зелёные глаза его заблестели, а рот растянулся в радостной улыбке.

– Идём! – он подпрыгнул на месте. – Идём-идём! – ребяческое поведение вовсе не соответствовало возрасту и внешности.

– Тише… – Эви понизила голос. – Никто больше не пошел искать меня?

Она услышала, как Лорен энергично замотал лохматой головой.

– Никто, только я. Ну идём же скорее! – он взял Эви за руку, будто сам собирался её вести.

Сняв с ветки ближайшего дерева лампу, за стеклом которой трепетал огонёк свечи, Эви подала её спутнику.

– Держи. Иначе ничего не увидишь… – чуть нахмурившись, она добавила: – Только не говори никому из жильцов.

– Я не скажу, – Лорен аж подпрыгивал на месте. – Пошли уже! – он весело заглядывал в полуприкрытые белые глаза Эви, в которых плясали отблески лампы.

– Хорошо… – она кивнула и, развернувшись, уверенно повела Лорена за собой, шевеля траву впереди длинной тростью.

Сутулясь и хихикая, Лорен держал Эви за руку, иногда чуть обгоняя её, словно непоседливый ребёнок. И это выглядело комично оттого, что он был на голову выше своей спутницы. И через каждые пару метров он спрашивал, долго ли ещё, заглядывая в лицо Эви и оглядываясь на огни ламп освещённой части леса, которая становилась всё дальше. Он ни секунды не думал о том, что его слепая проводница может сбиться с пути. Она ведь сама сказала, что не может заблудиться.

Шелест травы становился всё реже, конец трости то и дело легонько стукал о камушки, земля под ногами перестала быть мягкой.