– … Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, во-сем-над-цать…
Он поставил штангу на стойку, поднялся со скамейки, где закончил наконец то очередной подход по восемнадцать раз, жим от груди шестьдесят килограмм, вытер лицо и шею большим белым полотенцем и решил что на сегодня достаточно занятий штангой, итак уже более двух часов длилась тренировка.
Гремел трэш-метал в беспроводных наушниках «Sony», качественная передача звука шла из ноутбука, который стоял на кухне, где он последний раз сидел за ним, выпив кофе. Он давно уже сделал себе огромный сборник на двадцать два часа беспрерывного прослушивания самых любимых и поднимающих настрой композиций различных групп. Но смена настроений в последнее время, да и вообще уже довольно долгое время почти не происходила, все было на очень ровном, без выбоин уровне, это было странно и необычно.
В комнате оборудованной полностью под спортзал гудела не очень громко вытяжная потолочная вентиляция, горел яркий свет, он хотел еще пройти на беговой дорожке километра два-три, восстановить дыхание и постепенно расслабить все занятые мыщцы в тренировке, но в это время услышал звонок по телефону. Он отложил полотенце и снял наушники, прислушался еще раз – да, действительно, звонок слышен, повесил наушники на конец грифа штанги и ушел в другую комнату, где находился телефон.
В общем то все получилось, но остались недомолвки, как будто прошедший разговор по телефону с Артуром так и остался для обоих набором слов и было чувство что он поговорил с патефоном – проговорил все в воздух и в ответ проскрипела пластинка с набором фраз на каждое его словоизлияние. Он постоял еще некоторое время около телефона, продолжая пустым взглядом на него смотреть. А потом ушел в душевую кабину чтобы принять душ и расслабиться под гидромассажем после штанги.
Сегодня он был как обычно дома, в другой комнате плотные, тяжелые темно-бордовые шторы как всегда были наглухо закрыты, он задумавшись, после душевых процедур, автоматически выкурил две сигареты одну за одной, сидя в кресле в черном толстом махровом халате с капюшоном, рука с сигаретой лежала на согнутом колене, последняя сигарета после первой затяжки так и сгорела до фильтра сама собой, изогнувшись серо-черным пеплом по всей длине. Он очнулся от своих мыслей, увидел что сигарета дотлела и уже не дымится, оглянулся в поисках пепельницы. Аккуратно и без рывков, чтобы не уронить и случайно не стряхнуть пепел, встал из кресла и донес окурок до пепельницы, которая уже оказалось почему то на столе а не рядом с ним.
«Бросать надо, слишком много курю, да и заниматься штангой очень мешает или по крайней мере ограничить до двух-пяти сигарет в сутки максимум…» – подумал он.
Он подошел к окну в комнате, приоткрыл форточку, напротив его дома стоял заброшенный и полуразрушенный больничный корпус, в последнее время он начал замечать что там стали собираться то подростки, то бомжи, то алкоголики. Вид из окна был мрачный и не наводящий позитива – люди старались обходить вообще этот больничный корпус стороной и если кого то и было видно из прохожих то крайне редко, проходили они быстро, как будто опасались что сейчас с территории больничного корпуса выбегут и начнут запинывать ногами, что вобщем было вполне вероятно. Он вдруг вспомнил как сегодня увидел в трамвае девушку, при виде которой бешено заколотилось сердце. Он сразу отвернулся и так и ехал до тех пор пока она не вышла, не готов он был к такой встрече.
Потом уже он понял что обознался, но тогда воспоминания накрыли его, ему стало опять не то чтобы стыдно а просто нахлынули картины своего поведение много лет назад. Тогда они встретились по объявлению в газете в рубрике «знакомства», причем он сознательно именно таким способом решил познакомиться. Исходил он из того что так знакомятся девушки, которых не увидишь на дискотеке, в баре или в неблаговидных молодежных сборищах, которые сидят в основном дома, много читают, учатся в институте, в душе и в помыслах чисты, в поступках и в жизни порядочны, воспитаны и интеллигентны. Он увидел ее телефон и интуиция подсказала ему что надо позвонить. Иногда раньше именно откровенное ««да» или «нет» исходящее изнутри, правда достаточно редко, при какой то ситуации определяло его поступок и было очень верным.
