Не ведаю, восстать иль покориться,
Нет смелости ни умереть, ни жить...
Мне близок Бог — но не могу
молиться,
Хочу любви — и не могу любить.
Зинаида Гиппиус «Бессилье»
- Здравствуйте, меня зовут Дарья, и я алкоголик.
Не плохое начало дня, вам так не кажется? Стою тут, молодая,
симпатичная, талантливая девушка, и признаюсь кучке опустившихся на
дно людей в том, что одна из них.
Смотрю в стеклянные глаза соседа напротив и понимаю, что мои ничем
не отличаются. Вижу вздрагивание рук у парня слева и прячу свои.
Замечаю огромные круги под глазами у девушки справа и стараюсь не
поднимать головы. Задаюсь вопросом, что я тут делаю? У меня ведь
есть всё: высокооплачиваемая работа, перспективы карьерного роста,
любящие родители, собственная квартира, машина бизнес класса,
модельная внешность, так любимые мужчинами 90-60-90. «Жизнь
удалась!», - скажете вы. Вот только счастья почему-то нет. Есть
измученная, опустошенная, ничего уже не ожидающая от жизни девушка,
готовая на все, лишь бы прошла постоянная ноющая боль в
груди.
- Здравствуйте, Даша. Мы очень рады видеть вас на нашем
собрании.
Звонкий и мелодичный, женский голос выводит меня из ступора. Я
начинаю часто моргать и стараюсь сфокусировать взгляд на его
обладателе. Это женщина средних лет, слишком веселая, на мой
взгляд, и какая-то приторно - сладкая. Она что-то говорит… Просит
меня рассказать свою историю, уверяет, что я не одна такая,
обещает, что станет гораздо легче, если я выговорюсь. Глупая, такая
самоуверенная и противная. Легче мне уже никогда не станет, еще не
придумали лекарство, помогающее вернуть себя. Да и надо ли мне
возвращаться? Я давно хочу потеряться, забыться. Помочь можно лишь
человеку жаждущему, стремящемуся к этой помощи. Я здесь не из-за
того, что все осознала и хочу вылечиться, меня на собрание
анонимных алкоголиков притащила подруга. Ника уверена, что только
так она может вернуть настоящую Дарью Астахову, и наконец-то
перестать, как она говорит, видеть эту «тень отца Гамлета». Мы,
вроде как, пришли к компромиссу и договорись, что я схожу на 3
занятия, и, если мне не станет легче, смогу продолжать упиваться
жалостью к себе и тем самым нервировать окружающих.
- Дашенька, вы слышите меня? Мы все ждем вашего ответа.
- Что, простите? Вы не могли бы повторить вопрос? Я вас не
расслышала.
- Конечна, моя милая. Я спросила у вас, что привело такую славную
молодую девушку к нам?
- А что, сюда ходят только старые грымзы? - понимаю, что грублю и
прекрасно осознаю, что Маргарита Васильевна, а именно так зовут мою
собеседницу, ни в чем не виновата и просто выполняет свою работу,
вот только не могу остановить поток всей этой грязи. Ну не нравится
мне эта сладкая дамочка, да и вся собравшаяся здесь публика. Не
могу, не готова я вывешивать свое "грязное белье" на всеобщее
обозрение.
- Даша, сюда ходят люди, нуждающиеся в помощи.
- Вот именно - нуж-да-ю-щи-е-ся. Мне ваша помощь не нужна, так что
я просто посижу в сторонке положенный час и преспокойно пойду
домой.
- Если у вас нет желания здесь находиться, что же вы тут
делаете?
К нашему диалогу подключается сосед слева, он так внимательно
смотрит мне в глаза, что я непроизвольно сжимаюсь. У него такой
пронзительный взгляд, что, кажется, он видит меня
насквозь.
- В данный момент стою перед кучей незнакомых людей и пытаюсь
объяснить человеку с высшим образованием, что в его услугах не
нуждаюсь. - Отвечаю я, все еще чувствуя этот взгляд на
себе.
- Знаете, все мы, когда первый раз сюда пришли, были обозленными,
ненавидели весь мир и считали, что никто никогда не сможет понять
нашу боль. Кстати, меня зовут Денис. - И он протягивает мне руку. Я
отскакиваю и ловлю его взгляд, в котором читается понимание. С ума
сойти, этот парень читает меня, как открытую книгу, и мне это не
нравится. Ой, как это мне не нравится.
