Родной город встречает меня пасмурной погодой, заставляя вспоминать тот день, когда я сбежала отсюда без оглядки.
Тогда у меня было лишь израненное сердце и глубокое разочарование в родных мне людях: в родителях, в брате, а главное – в муже, которого я бесконечно любила.
Сейчас при мысли о них в груди неприятно покалывает. Однако это привычная боль. Она со мной почти год. Возможно, даже больше.
Говорят, каждый падающий с дерева лист высыхает, а каждый человек, упавший в твоих глазах – забывается. В моем случае это так и не сработало. Я не забыла ни предательство мужа, ни семьи. Не забыла, как они со мной поступили. Жестоко и беспощадно разорвали душу на части. Не забыла я и взгляд Альпарслана при последней встрече, не забыла его попытки поговорить со мной…
Я его не забыла. Как бы мне ни хотелось сделать обратное… Стереть из памяти бывшего супруга. Навсегда.
– Азиза Юсуповна, в пять вы должны быть в торговом центре, – произношу ровно. – Десять минут пешком идти через парк. Нужно Каану теплой одежды купить. Осень на носу.
Няня кивает, собирая с ковра игрушки сына, которыми он не очень-то интересуется. Уже месяц как Каан может нормально сидеть, а со вчерашнего дня я заметила, что он хочет ползти. Увидев красную машинку, сын пробубнил что-то непонятное, но в итоге дополз до нее и забрал.
– Не волнуйся, Дарина, – миролюбиво произносит она. – Все будет, как твоя душа пожелает. И… Мы же вроде договорились перейти на «ты»?
Выдохнув, киваю. У меня привычка выкать всем подряд. И с возрастом она никуда не исчезает.
Азизе тридцать пять. Она хорошая и добрая женщина. Ее нашла для меня Рената, чтобы я не слишком перенапрягалась. Все же, как бы я ни храбрилась, говоря, что справлюсь со всем сама, помощь с ребенком мне необходима. Я долго не решалась соглашаться, но в итоге, проследив пару дней за няней и убедившись, что она действительно быстро нашла общий язык с Кааном, все-таки взяла ее на работу.
– Забываю, – отмахиваюсь я, поднимая глаза на настенные часы. – Так, я опаздываю. – И еще раз напоминаю: – Ровно в пять, Азиза.
Водитель уже ждет меня внизу – как в старые добрые времена. Я быстро доезжаю до компании, но прежде, чем пойти в свой кабинет, стучусь к Руслану:
– Доброе утро, шеф, – приветствую его я. – Не занят?
Увидев меня, он расплывается в улыбке. Руслан стал для меня хорошим другом. Нашел мне работу в чужом городе, отдал ключи от собственной квартиры и минимум раз в две недели приезжал ко мне. Более того, первым примчался вместе с Ренатой, получив новость о рождении Каана.
Коляска, детская комната – все было готово к моему выходу из больницы. Помню, как приехала домой, а там меня уже ждал сюрприз. Я весь день плакала от счастья, что в моей жизни есть такие прекрасные люди.
И все же Руслан уговорил меня вернуться – возникли проблемы в компании. Да и приезжать ко мне из-за этого он стал намного реже. Вот и решил, что я должна занять свою старую должность и постоянно быть у него перед глазами.
Правда, я до последнего сильно сомневалась. Все же в этом городе слишком много навязчивых воспоминаний. Веет духом прошлого, несмотря на то, что утекло достаточно времени с тех событий, что разделили мою жизнь на «до» и «после».
А затем Рената успокоила меня, сказав, что у Чакырбейли своя жизнь. Она не стала углубляться в детали, но одно дала понять ясно: Альпарслану не до меня.
На новом месте у меня появилась всего одна подруга. Хотя больше подходит – напарница по работе. Коллега. Не более. Потому что она изначально не казалась мне искренней. Ей не нравилось то, что руководство постоянно меня хвалит. Она всегда искала какие-то злые умыслы. Заговоры.
А все было очевидно. Я получала все заслуженно и за качественно выполненную работу. А не за красивые глазки. Но другим людям, естественно, «виднее», так как судят по себе.
