Тоня
Я думала, что больше никогда его не увижу. Никогда не загляну в глаза, на которые так похожи те, в которые я смотрю каждый день. Если бы Юдин только знал, насколько глаза его сына похожи на его собственные! Но я надеюсь, никогда не узнает.
– Надо же, – усмехается он своей циничной, холодной улыбкой, когда я появляюсь на пороге его кабинета. Да, в этот дом я тоже не планировала возвращаться, но обстоятельства сложились так, что больше мне не к кому обратиться. – Антонина, – тянет Юдин и встает из-за стола. Поправляет мягкий кашемировый кардиган и становится перед столом, упершись в него бедрами. Засовывает ладони в карманы домашних брюк. – Чем обязан?
– Мне нужны деньги, – произношу дрожащим голосом.
Это так унизительно! Так… мерзко! Просить мужчину, с которым у меня, в сущности, не было даже отношений. Но я готова умолять его, потому что других вариантов у меня нет.
– Интересно, – хмыкает он, окидывая меня взглядом с ног до головы и обратно. – И по какой такой причине ты решила, что я дам тебе их?
Я могла бы рассказать ему о сыне. Обычно мужчины, которые так дорожат репутацией и семейными связями, как Святослав Юдин, не оставляют своих детей на произвол судьбы. Но… я не уверена, что у меня не заберут ребенка. По той же причине, по которой такие, как этот мужчина, не оставляют своих детей. Так что я выбираю максимально безопасный для сына вариант, но опасный для меня.
– Не спрашивайте, пожалуйста, о причинах. Мне просто не к кому больше обратиться.
– Да ты и ко мне не должна была, – издевается Святослав Михайлович. – Но почему-то пришла. И какая же сумма тебе нужна?
Я называю сумму и наблюдаю, как брови Юдина на мгновение взлетают вверх, а потом опускаются к переносице.
– Ты в казино, что ли, проиграла? – хмыкает с иронией.
Хочется ответить, что да, почти. Это тоже была азартная игра. Только называлась она “влюбись в босса и роди от него ребенка”.
Юдин ждет мой ответ, но я молчу. А что я могу сказать? Правду все равно не расскажу, а что-то выдумывать бессмысленно.
– Мне просто нужны эти деньги.
Святослав Михайлович прищуривается и снова обводит мое тело своим внимательным взглядом. От него по коже разбегаются мурашки. То ли от того, что я все еще неравнодушна к этому мужчине, то ли от того, что этим взглядом он меня буквально раздевает.
– Если ты проиграла в казино, могла бы рассчитаться телом. Оно у тебя что надо. Уж я-то знаю. И навыки в постели годные. Сам тебя всему обучил. – Он задирает подбородок и смеряет меня взглядом свысока. – Так что, причину называть не будешь? – Я медленно качаю головой, продолжая глазеть на Юдина. – Тогда ответь на такой вопрос: на что ты готова ради этих денег?
Я слышу, как меняется его голос. Понимаю, к чему он клонит. Более того, когда шла сюда, догадывалась, что разговор может повернуть в эту сторону. И все равно во рту пересыхает, а в горле встает ком. Горький, огромный, размером с апельсин. Мне хочется отвесить Юдину пощечину и гордо покинуть этот дом. Но я не могу себе этого позволить. Поэтому покорно склоняю голову и выдавливаю из себя:
– На все.
– Ну раз на все… – тянет он и берет со стола свой телефон. – Номер изменился?
– Что? – непонимающе смотрю на мужчину.
– Номер, говорю, меняла? Или остался тот же?
– Тот же, – отвечаю тихо, и через пару секунд мой телефон пиликает уведомлением из интернет-банкинга.
Я вздрагиваю от этого звука и плотоядной ухмылки Юдина, растягивающей его красивые губы.
– Что ж, – откладывая телефон на стол, Святослав Михайлович вытягивает свои длинные ноги. Упирается руками в край столешницы и слегка сжимает ее. – С этого момента ты будешь делать все, что я скажу. Без пререканий и лишних разговоров. Мне плевать на твои чувства и желания. Ты по первому же звонку должна быть там, где я скажу. И делать будешь то, что я прикажу. Это ясно?
