Англия, замок Лейк-Касл.
Май 1256 года
Эта весна выдалась в Англии очень ранней и исключительно тёплой. Даже здесь, на самом севере страны, в диком шотландском приграничье было непривычно тепло и солнечно. Вода в озере под стенами замка Лейк-Касл казалась такой же голубой, как ясное безоблачное небо, и только к вечеру приобретало привычную глазу глубокую синеву.
Барон Ален Лорэл, взойдя на высокую стену, окружающую прильнувший к скале замок с трёх сторон, внимательно обозрел окрестности. Всё было спокойно. Только птицы весело носились над озером, недоступным никому, кроме них, да селяне поблескивали косами на дальнем лугу, заканчивая ранний сенокос – природа оказалась удивительно щедра к людям, и грех было не воспользоваться её милостями, запасая корм скоту на долгую зиму.
Барон прошёл на дальнюю часть стены и удобно уселся на отполированном природой и людьми тёплом камне, где, как он знал, всегда любили проводить время женщины этой семьи – основательница династии, если можно так выразиться, леди Вала и её любимая внучка леди Нада. Свою тётку он хорошо знал и помнил, она умерла совсем недавно, года четыре назад, и это было огромным горем для его любимой жены Николь. Ведь она была совсем крошкой, когда потеряла мать, а следом за ней и отца. Леди Нада стала самым родным человеком для девочки, по воле судьбы попавшей из далёкой тёплой Франции на самый север Англии. Сопровождавшая девочку мадам Рози не смогла перенести свою вторую английскую зиму, оказавшуюся слишком суровой для неё, и единственным приютом для малышки остались тёплые объятия бабушки, которая любила её безмерно. Николь, конечно же, была в самых добрых отношениях со старым бароном Кевином и дядюшкой Ричардом (деда она в нём так и не признала), однако ближе всех из мужского населения замка ей стал именно он, Ален. Ему самому тогда исполнилось только десять, и пришлось многое постигать в незнакомом замке, таком далёком от родного дома на берегу Луары, но открывавшим заманчивые перспективы в будущем. Однако трёхлетняя малышка Николь сразу завоевала его сердце, и он стал для неё самым верным, самым надёжным защитником и другом, каким и оставался до сих пор. Правда, с годами их связала не только дружба, но и любовь. Хотя Алену с высоты прожитых лет казалось, что он любил Николь всю жизнь, сколько себя помнил. И эта любовь никогда уже не покинет его сердца, она с ним навсегда, до последнего вздоха. Не напрасно леди Нада всегда говорила, что мужчины семейства Лорэлов удивительно верны и надёжны в своей любви, и женщины, разделившие с ними жизнь, могут почитать себя счастливыми. Он не знал наверняка, насколько счастлива была с ним Николь, но хотел думать, что старая леди была права.
Тёплое солнце и мысли о прошлом совсем разморили барона, и он неожиданно вздрогнул, услышав голос жены.
– Так вот ты где, милорд, – весело проговорила она, – ты, значит, тоже любишь бабушкин камень над озером. А я думала, что это теперь только моя привилегия сидеть здесь.
Баронесса подошла к мужу и удобно устроилась рядом, прижавшись к его боку. Он приветливо улыбнулся ей, а потом, неожиданно даже для себя, задал таившийся много лет в сердце вопрос:
– Скажи, Николь, счастлива ли ты со мной?
Жена посмотрела на него с удивлением, но, заглянув в такие родные глаза, поняла, что вопрос не случаен. Ален, по-видимому, часто об этом думал. Они ведь практически не говорили между собой о своей любви, она была для них как нечто само собой разумеющееся, постоянная и неизменная составляющая их общей жизни.
– Ты знаешь, Ален, я настолько привыкла к этому ощущению единения с тобой в одно целое, что даже никогда не пыталась оценить его, – задумчиво проговорила баронесса, – я ведь люблю тебя с самого детства, и ты для меня единственный мужчина на свете.
