Одежда давно промокла насквозь, в кроссовках хлюпала вода. Настя
шла, механически переставляя ноги. Это неправда! Не может быть
правдой! Она подняла к небу залитое слезами лицо. Вот и оно с ней
согласно: хмурится, нависает низкими тучами, плачет холодным
дождём.
Может быть, вернуться? Вдруг она что-то не так поняла? У неё
ведь это в крови — попадать во всякие нелепые ситуации. Было же
нечто подобное, но совсем не то, что Настя тогда подумала.
Наверняка и в этот раз напутала.
Перед глазами промелькнул кусочек сцены в доме свекрови.
Нет-нет-нет… Он не мог так поступить со своей рыбкой. Вечером они
обязательно поговорят, и снова всё будет хорошо. Уж Настя
постарается. Дура, какая же она дура! Ну что на этот раз можно было
не так понять? Она закрыла руками лицо и сделала очередной шаг.
Резко взвизгнули тормоза, потоки холодной воды из-под колёс
вернул её в реальность. Настя ошарашенно замерла и огляделась. Под
ногами асфальт, рядом разделительная полоса, жилья не видно. Как
она сюда попала? И мотоцикл с затянутым в чёрное мужчиной. Как в
кино. Неужели всё это происходит с ней?
В сердце вонзилась раскалённая игла. Руки сами взметнулись к
груди, пытаясь унять боль. Настя как рыбка молча открывала рот и
таращилась на мотоциклиста. Голова в закрытом шлеме качнулась, этим
немудрёным жестом предлагая присоединиться. Настя, еле передвигая
ноги, подошла и уселась на пассажирское место.
Ей на голову немедленно нахлобучили открытый шлем. Дорогу за
широкой спиной не было видно. Настя уткнулась носом между лопатками
незнакомца. Жаль. Хотелось всей кожей ощутить скорость. Может быть,
это помогло бы унять отчаяние, разъедающее душу. Как? За что? Настя
всегда изо всех сил старалась угодить… Наверное, плохо
старалась.
Мотор утробно зарычал, двухколёсный монстр сорвался с места.
Куда её везут, зачем… Эти вопросы её не волновали. Гораздо важнее
понять, что она сделала не так. Вдруг всё ещё можно исправить, и ей
только показалось… По щекам бесконечным потоком лились слёзы,
размывая реальность и сделанный в салоне макияж. Она снова выглядит
неидеально!
Игла в груди пульсировала болью, отдаваясь в висках. Вибрация
мотора растекалась по телу, пыталась вытрясти дурь. Апатия,
укутавшая разум душным коконом, отступала и сразу же возвращалась.
Мысли метались из одной крайности в другую. Ведь знала, что
недостойна. Кому нужна неприспособленная к жизни мямля?
Настя так ему верила! Летала, как на крыльях. Смотрела на жизнь
сквозь розовые очки. На всё была готова ради их семьи, даже
стервозную свекровь называла мамой. Улыбалась и выслушивала
бесконечные сетования на собственную никчёмность. Мать мужа так и
называла её: «рыбка наша никчемушная», муж сократил прозвище до
рыбки. Мило, если бы не первоисточник.
Теперь-то Настя знает цену мужским клятвам. Она крепче сжала
руки на талии случайного попутчика. Мотоцикл опасно накренился на
повороте. Внутри вяло шевельнулось беспокойство, Настя испуганно
посмотрела по сторонам. Много ли увидишь сквозь слёзы?
Бесконечная дорога и лес по бокам. Невозможно определить, в
город её везут или нет. Настя попыталась понять, что за мужчина её
подобрал на дороге. Куртка на ощупь приятная, чувствуется, что
дорогая. Волосы под шлемом не видно, но спина широкая. Она шмыгнула
носом, принюхалась. Сквозь запах бензина, дождя и кожи потянуло
горьковатым. На сладкий парфюм у неё теперь точно аллергия.
Настя плотнее прижалась к мотоциклисту и почувствовала себя
почти спокойно. Она почему-то решила, что человек с таким запахом
не может быть плохим. Слёзы всё ещё лились, но теперь хоть немного
получалось соображать. Главное, не измазать соплями невольного
спасителя.
