В самом начале 1990-х гг. в выпускном классе обычной школы города NN училась одна девушка украинского происхождения, – ну, скажем, Марина. И очень ей нравился один парень из её класса, – ну, скажем, Лёша. Настолько же, насколько Лёша был для своих лет умён, саркастичен, циничен и аристократически «уставши от жизни», Марина была энергична, весела, жизнерадостна и целеустремлённа в донесении своих пробудившихся весенних чувств до Лёши.
Так как внешними данными Марина блистала не очень, и достаточно высокий коэффициент интеллекта – для того, чтобы Лёша обратил на неё внимание хотя бы по уму, – увы, не озарял её лицо (хотя бодрый жизненный настрой всегда освещал его улыбкой), то она решила привлечь внимание Лёши к себе тонкими культурными средствами.
Учительница русского языка и литературы старших классов этой школы, Галина Георгиевна, несла в себе приличный заряд шестидесятнического романтизма и всяческой морально-коммунистической придури. В её голову, незадолго до пробуждения Марининых чувств, пришла идея организации «литературных вечеров», – чтобы после уроков ученики старших классов (или, по крайней мере, хотя бы 11-х классов, коих было целых четыре) собирались в актовом зале, читали какие-нибудь стихи, куски прозы, пели песни под гитару, и т. п.
Никто из учащихся эпохи полного угасания советского коллективизма не горел энтузиазмом в ходе подготовки вечера, – разве что, мысль насчёт подтянуть итоговую оценку по литературе или русскому языку подталкивала отдельных лиц к тому, чтобы выучить стишок или спеть песенку… Но вот, на фоне общей апатии, Марина неожиданно предложила Галине Георгиевне не просто кусок прозы или поэзии со своей стороны, а пополнить программу вечера аж… танцевальным номером! Этим номером должна была стать (как и следовало ожидать, исходя из личностных культурных особенностей и уровня Марины) «цыганочка с выходом».
Несмотря на то, что цыганочка жанрово и тематически не очень вливалась в творческую линию Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, М. Ю. Лермонтова, А. А. Блока и т.п., понятное дело, она бы способствовала обращению внимания Лёши на Марину, хотя бы на её внешнюю сторону, ещё не доходя до глубокого внутреннего мира… Галина Георгиевна, обрадованная инициативой снизу, дала Марине «добро», и работа закипела.
Мариной была подобрана музыка, продуман и пошит соответствующий танцу наряд, – и, главное, за пару недель подготовлена какая-никакая оригинальная хореография на 3 минуты самостоятельного сольного танца (уже подвиг!). Усилия Марины стоили свеч потому, что присутствие Лёши на литературном вечере было гарантировано, несмотря на его естественное отвращение к подобным мероприятиям. Он, отучившийся в музыкальной школе, был волюнтаристски задействован Галиной Георгиевной как аккомпаниатор на гитаре для сопровождения песни из кинофильма «Ирония судьбы» на стихи Цветаевой – «Мне нравится, что вы больны не мной».
Итак, человек сорок 11-классников расселись в актовом зале, поближе к сцене, и литературный вечер начался. Первым номером на сцену вышла красивая, хрупкая и интеллигентная девушка из параллельного Марине и Лёше класса, чтобы под аккомпанемент Лёши спеть «Мне нравится, что вы больны не мной». Лёша с гитарой в руках сидел на 4-м от сцены ряду в центре, но на сцену не вышел: его саботаж состоял в том, что он просто не выучил этой песни, в чём откровенно и признался Галине Георгиевне. И вот, мол, что хотите, то и делайте… Сидевший на 5-м ряду приятель Лёши, – ну, скажем, Олег, – который на тот момент также втягивался в орбиту музыкального исполнительства как панк-гитарист, но музыкальных школ не оканчивал и потому, в отличие от Лёши, официально не котировался, был крайне горд за своего товарища.
