Глава 31
Шестое января 211 года от Начала. Вечер. Бережковские верфи.
Бунт начался внезапно. Намного раньше, чем предполагали заговорщики и имперские службы. Люди, перегретые агитаторами и уставшие от праздников, пришли после празднеств с остатками денег в магазины и увидели почти пустые полки. Остальной скудный ассортимент, внезапно в полтора раза подорожавший, лишь усилил гнетущее настроение. Если в первый и второй день люди ворчали и расходились, думая, что купцы бессовестно вздули цены из-за праздничных дней, то на третий день лавки и магазины начали громить.
Полыхнув в столице, бунт лесным пожаром пошёл гулять по всей Империи.
По радио каждый день не по разу передавали новости, одна другой страшнее. Разгромленное здание городского управления в Воронеже, десятки убитых, погром еврейских кварталов в Одессе, забастовка железнодорожников в Курске.
Новости каждый час сменяли друг друга, показывая размеры разрастающихся народных волнений.
Этой ночью в столице особенно пострадал дипломатический квартал. Толпы людей выплеснули гнев на посольства. Английское и французское отделались выбитыми стёклами и поломанной мебелью, а немецкое выгорело дотла.
Я постоянно слушал радио. На моих землях, судя по ежедневным докладам алькальдов, всё было спокойно и волновался я не за себя. Сомнения терзали. Мне казалось, что князь Обдорин, зная о готовящемся заговоре, должен был принять меры и на корню пресечь готовящиеся беспорядки. А раз такого не произошло, то вполне может статься, что и он в числе заговорщиков значится. Своими мыслями я вчера поделился с одним из своих алькальдов, когда мы встретились с ним под вечер.
– Роальд Силантьевич, а как бы вы поступили, если бы были на месте Императора и знали о предстоящих волнениях? – не особо раскрываясь, поинтересовался я у него под конец нашей беседы о делах на вверенном ему участке.
– На данном этапе? – покосился алькальд на радиоприёмник и дождавшись моего подтверждающего кивка, продолжил, – Пока никак. Слегка бы сдерживал волнения, больше для контроля и ждал, когда основные фигуры себя проявят. Может, между делом, из недругов кого слегка бы прищучил, так, для предупреждения. Чтобы русскую душу лучше понимали, – ухмыльнулся Роальд Силантьевич, явно намекая на разгромленные посольства.
– Так ведь люди гибнут...
– Когда котёл кипит, то бывает и брызги летят. В масштабах Империи сотня - другая людей это не такая большая цена за предотвращение братоубийственной гражданской войны. Тут ведь как дело обстоит, если сорняки с корнем не выполоть, то и хорошего урожая ждать не стоит. А как их выполешь, если они под землёй сидят. Нужно ждать, чтобы вылезли на свет.
– Но можно было войска заранее хотя бы к столице подвести. По радио постоянно твердят, что даже там не хватает сил для поддержания правопорядка.
– Можно было, – не стал со мной спорить алькальд, – Только армия у нас большая. А чем больше людей посвящено в тайну, тем выше вероятность утечки сведений. Или вы, граф, считаете, что у нас все военные одинаковы, словно оловянные солдатики? Честны, неподкупны и до последнего Императору преданы. Так вот нет. Они живые люди и каждый из них наособицу себя понимает. На войне иной может и голову сложит с именем Императора на устах, а в иных условиях глядишь, и даст слабину. Позволит убедить себя, что Император и Империя – это не одно и то же.
– И кто же их убеждает? – воспользовался я разговорчивостью собеседника, неожиданно хорошо владеющего информацией и излагающего своё видение ситуации в стране достаточно просто.
– Кому как повезло... У нас сейчас ведь как дело обстоит. Боярству от Императора надо, чтобы он им власти дал больше, а промышленники и банкиры то же одеяло на себя тянут.
