Он для неё - вызов. А она для него
- пропасть.
- Лея, не сутулься. Красивая осанка - гордость любой женщины. Ты
же не хочешь к сорока превратиться в сгорбленную
старушку?
Едва заметно кошусь на мать и, видит Бог, изо всех сил пытаюсь
скрыть злость, которая душит, распирает, заполняет собой всю меня,
каждый закоулок души. Злость, которая так и норовит сорваться с
языка какой-нибудь ядовитой колкостью. Но я лишь чуть-чуть
выпрямляю спину и отворачиваюсь к окну такси, утыкаясь взглядом в
серую стену дождя такого же серого неприветливого города.
Я не хотела ехать сюда, на чужбину, за тридевять земель от моего
любимого Питера, но мать не оставила мне выбора, как обычно решив
за нас обеих мою судьбу.
- "Это хороший город, нам там понравится", - убеждала она то ли
меня, то ли саму себя, складывая вещи в огромный розовый чемодан
всего каких-то двадцать часов назад.
Не понравится, мама! Он уже мне не нравится!
Питер - мой дом, я там родилась и выросла, там остались все мои
друзья, одногруппники, да даже недруги. Сейчас, находясь здесь, за
тысячу километров, я как никогда осознаю, насколько сильно мне
будет их всех не хватать. Но особенно папы...
История до отвращения банальна: полгода назад мама приехала в
командировку в эту клоаку вселенной и без памяти влюбилась. Да,
почти в сорок лет. Влюбилась как девчонка, и ей даже не хватило
совести скрывать это чуть-чуть тщательнее. Да она бы и не смогла,
даже если бы очень захотела - её с потрохами выдавали её сияющие
каким-то лихорадочным блеском глаза, возбуждённый румянец и смех
без причины. Она запиралась в комнате и часами разговаривала с
кем-то по телефону, то звонко хохоча, то переходя на интимный
шепот.
Кто бы только знал, сколько ночей я пролежала с открытыми
глазами, потому что за стеной раздавался стук клавиш ноутбука. И
каждый этот тихий оглушающий удар заставлял меня едва ли не вопить:
что же ты делаешь, мама?
Я видела, как страдал отец, притворяясь, что не замечает
вопиющих изменений. Притворяясь для меня! Чтобы я не страдала! Но
сколько ни притворяйся, каждый из нас понимал, что происходит - это
начало конца.
Конец наступил всего лишь через шесть месяцев её участившихся
незапланированных командировок и томных переписок до утра "по
работе". Мигом помолодевшая и похорошевшая мама просто поставила
отца перед фактом: Игорь, я ухожу от тебя, переезжаю на другой
конец страны и забираю с собой дочь. Точка. Не обсуждается. Моего
мнения, конечно, никто не спросил. Да и кто будет спрашивать, когда
тебе только-только исполнилось восемнадцать, и ты хоть и получила
гордый статус совершеннолетней, но ещё не знаешь, что с этим
статусом делать.
- Университет, в который тебя пристроил Виктор - самый лучший.
Уверена, тебе там понравится, - изрекает мама, рассматривая своё
отражение в крошечном карманном зеркале.
И сразу вот это чувство, когда хочется рассмеяться и зарыдать
одновременно.
Самый лучший университет? Серьёзно? Из тех двух, что в принципе
есть в этом захолустье?! Пусть универ, в котором я училась не был
самым престижным, но это Санкт-Петербург, а не дыра, которую даже
яндекс-карта нашла не сразу.
Я не хотела переводиться оттуда, но мама поставила непререкаемое
условие: за твоё образование всё ещё плачу я, стало быть, и я
выбираю, где тебе его получать.
Увы, это действительно правда. Горькая, но уж какая есть.
Содержала нас действительно мама, работая инженером в
нефтеперерабатывающей компании. Отец тоже не сидел без дела,
конечно, нет, но мой отец - писатель, а хлеб писателя его книги,
которые с каждым годом продаются всё хуже и хуже.
Когда-то давно папа написал бестселлер, который даже перевели на
несколько языков, копии книг продавались многотысячными тиражами, а
потом вдохновение его покинуло. Каждая следующая книга становилась
всё хуже и писалась дольше. Постепенно с некогда популярным автором
не продлило контракт сначала одно издательство, потом другое...
Папа впал в глубокую депрессию и несколько лет не мог написать и
строчки. Разумеется, это сильно ударило по бюджету семьи, и если бы
не мама, не знаю, на что бы мы жили. Поэтому, когда она поставила
условие перевестись в универ, в который меня "пристроил" Виктор
(держите меня семеро, как же я его ненавижу!), мне пришлось
смириться, потому что я знала, что отец просто не потянет моё
обучение. Даже если бы я устроилась на работу, да даже на две
работы - положение бы это не спасло... Плюс папа непременно
чувствовал бы себя виноватым, что не может достойно содержать
единственную дочь, а видеть его расстроенным было бы выше моих
сил.
