КИР
Публичная БДСМ-сессия – не самое
приятное для меня (да и для большинства других мастеров)
развлечение, но ничего не поделаешь: клиенты клуба просто обожают
наблюдать, особенно новички, еще не готовые к самостоятельным
активным действиям. Плотная бардовая бархатная штора убрана, в
проходе толпятся человек шесть или семь, еще столько же сидят прямо
на полу в игровой, скрестив ноги по-турецки. Завороженные взгляды в
прорезях масок, приоткрытые рты, тихое перешептывание, благоговение
и страх... Стараясь не обращать на них внимания, я сосредотачиваюсь
на своей работе.
– Десять ударов, Ника. Ты
заслужила наказание и будешь считать их громко вслух вместе со
мной, – меряя тяжелыми сапогами пространство игровой комнаты, я
снимаю со стеллажа-стойки любимую плеть с длинным плетеным хвостом,
а потом неторопливо возвращаюсь к дыбе, на которой растянуто
задницей вверх обнаженное тело моей нижней.
– Да, господин, – исступленно шепчет
Ника, уже предвкушая сладкую боль и кровавый рисунок крест-накрест
на своих ягодицах и бедрах.
Прежде чем ударить в первый раз, я
сминаю ее задницу ладонями, согреваю и ласкаю пальцами светлую
кожу, на которой вот-вот появятся красные полосы... Девушка подо
мной благодарно постанывает, расслабленная в полном доверии к
своему господину.
Я замахиваюсь. Длинный черный хвост
свистит в воздухе, выгибается упругим лоснящимся змеем и опускается
на обнаженное тело, болезненно впечатываясь в белую кожу. Ника
вздрагивает и вскрикивает, не сумев совладать с эмоциями в первое
мгновение. Где-то в дверном проходе испуганно вскрикивает другой
женский голос. Я ухмыляюсь, показывая восхищенным зрительницам
хищный оскал, а потом приказываю строгим голосом, напоминая Нике
важное условие порки:
– Считай!
– Один! – послушно произносит
Ника.
Я касаюсь пальцами только что
появившейся и стремительно набухающей красной полосы на ее
ягодицах. Девушка шипит и ерзает, а я уже замахиваюсь для второго
удара.
– Два! – Ника громко всхлипывает
вслед за свистом плети.
Принимать боль нужно уметь так же,
как принимать наслаждение. Одно без другого невозможно, и мы оба
прекрасно это знаем. Ника – моя нижняя вот уже пять месяцев, и мы
отлично ладим. Иногда она, правда, пытается пробиться сквозь броню
мастера к моему истинному «я», но мне просто необходимо разделять
клуб и обычную жизнь. Эти отношения никогда не выйдут за пределы
игровой комнаты. Вне клуба я – совершенно другой человек, и лишь
пара близких друзей знает обе грани моей сущности.
– Три! – вскрикивает Ника после
очередного удара, поджимая кончики пальцев на ногах и с трудом
удерживая слезы боли и благодарности, а я тем временем выхватываю
взглядом ту, что стоит в проходе игровой и грызет кончики
пальцев, наблюдая сессию. Это она кричала. Незнакомая новенькая с
копной растрепанных каштановых волос. Половина лица скрыта маской,
как и у остальных посетителей клуба. Поймав мой взгляд, девушка тут
же опускает глаза, а я хищно ухмыляюсь. Нравится тебе, детка?
Смотри и запоминай! С тобой я могу сделать ровно то ж самое или
даже больше...
После десятого удара я загоняю в
размокшее, распахнутое влагалище рукоятку плети: она не просто так
имеет размеры и форму мужского полового члена. Ника захлебывается
собственными стонами, выгибается в пояснице, насколько позволяет
ослабленная дыба, и закусывает собственное плечо, пока я часто и
нещадно трахаю ее дырку, выбивая из девушки густую смазку и остатки
сил после этой долгой и мучительной сессии.
Она кончает дважды, я снимаю с нее
наручники и наножники, и она тут же скатывается на прохладный пол,
чтобы прижаться к нему пылающей задницей. Я сматываю плеть и смотрю
на девушку сверху вниз:
