Глава 1. "Девки прикололись?"
Три часа ночи. Его плохо переносят больные и сиделки, заключённые и охрана, а хуже всех- стоящие у конвейера. Варавиков- из последних. Чтобы рассеять туман в голове, он проговаривает текст:
« После остановки сердца кровь под действием силы тяжести устремляется вниз, и кожа краснеет. Это показывает…»
– Вара-а-а-виков, шаб-а-аш!-монтонный гул уступает место женскому голосу.– Мы- к-о-о-фе пить!Ты один за всех.-Голос ударяет в высокие своды цеха и рекошетит в ушные проходы дребезжащим:-Ех-ех-ех… А молодой человек тем временем продолжает:
– «…показывает, что в момент убийства ниже всего у жертвы были ноги».
На слух артиста народного театра звучит коряво. Да и пьеса ему не по душе.Но режиссёр настаивает: пора потрафить массовому вкусу.
Варавикову без разницы, какой вкус у местных зрителей. Главное, выходить на сцену.
– «…Ниже всего у жертвы были ноги.
Воображение мгновенно и зримо выдаёт данную часть тела:нога, пристроившись на стыке двух брёвен, движется к нему по транспортёру.Варавиков запускает пятерню в шевелюру. Приём, помогающий обуздать расходившуюся фантазию. Но картинка не стирается, а укрупняется до того, что становится различим педикюр.
« Девки прикололись! Кому ж ещё?»
В прошлый раз его напарницы пустили по транспортёру фаллос.
Муляж стопы, подобно товару из «Интим-товаров», тоже выполнен искусно- вплоть до сморщенной кожи подошвы и сорванного ногтя мизинца.
Как и в предыдущем случае Варавиков не убирает посторонний предмет. Это запрещается правилами техники безопасности. К тому же чрево дробильной машины перемалывает так, что на выходе обнаружить что-то, не имеющее отношения к целлюлозно-бумажному производству, невозможно.
Спустя несколько секунд после того, как женская нога вместе со своей подложкой в виде соснового и осинового брёвен исчезают в дробильной машине, Варавиков делает шумный выдох. Как на занятиях йогой.
«Никогда не жалуйся! Никогда не оправдывайся!»
Слоган будет начертан на его футболке: “ Never complain and never explain”.
Это первое наставление, которая она получит от него. Ещё до личного знакомства.
Чувак путешествует в компании с…попом. И время от времени что-то карябает в блокноте. Журналист? «Симпотный!»
…Поп с умилением оглядывает приближающийся берег:
– Людей-то на пристани! Дождём не смочишь!
– Как?– оживляется молодой спутник.– Дождём не смочишь?
– Праздник нынче. Первый рейс «Поморской звезды» встречают!-поясняет дама в соломенной шляпе.
…Шаткие сходни требуют ловкости. Множество глаз у дебаркадера притягивает её головной убор: что-то типа мотоциклетного шлема. От толпы отделяются девушка с косой и белобрысый пацан.
– С приездом! Я – Светлана.-И касаясь острого мальчишечьего плеча:-А это мой брат Васёк.
– Привет, – без тени улыбки здоровается пацан.
– Апполинария. Можно просто Аля. –Гостья касается головы, словно извиняясь за её нелепое убранство.
– Инопланетянка!-хмыкает пацан и тут же осекается под взглядом сестрицы. Владелица шлема замечание «игнорит».
– А ты, Аля, налегке,– Светлана кивает на рюкзачок москвички.
– Я же не на курорт приехала!-усмехается та и кивает на лестницу, вьющуюся по склону:– Крутая у вас горка!
– Это не горка, а угор! – поправляет Васёк.
– Какая разница?
К ним приближаются молодой человек ( “ Never complain and never explain”) и чёрная ряса.
То, что эти двое связаны общим делом, не вызывает сомнений. Во время плаванья благодаря звукопроводимости речного воздуха Алиных ушей достиг обрывок разговора.
– Род древний, но угасающий, – поведал поп.– Остались два наследника.
– Зато наследство завидное,– откликнулся молодой спутник.-Библиотека!
