Не будите мертвеца

Иностранная литература. Классика детектива

John Dickson Carr

TO WAKE THE DEAD

Copyright © The Estate of Clarice M. Carr, 1938

Published by arrangement with David Higham Associates Limited

and The Van Lear Agency LLC

All rights reserved

© Е. А. Королева, перевод, 2025

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025

Издательство Иностранка®

В то промозглое январское утро, вскоре после рассвета, Кристофер Кент стоял на улице Пикадилли и трясся от холода. Воздух был такой серый, словно его выкрасили краской. До площади Пикадилли оставалась всего дюжина ярдов, и часы «Гиннесса» подсказали Кенту, что сейчас двадцать минут восьмого. По замершей площади двигалось только одно такси, мотор которого отчетливо постукивал: такси обогнуло островок со статуей Антероса[1] и, рыча, укатило по тихой Риджент-стрит. Пронизывающий ветер задул с востока, встряхивая сырой воздух, как встряхивают ковер. Кристофер Кент заметил внезапно промелькнувшую снежинку, потом еще одну. Он поглядел на них с неприязнью, но без особенного удивления.

В банке на углу он мог бы обналичить чек на любую сумму. И все же в кармане у него не было ни пенни, и вряд ли в ближайшие двадцать четыре часа ему удастся разжиться деньгами. В том-то и беда! А он не ел со вчерашнего утра, и желудок сводило от голода.

Какое-то шестое чувство привело его к дверям отеля «Королевский багрянец». Он так и манил к себе. Через сутки – если точнее, в десять утра первого февраля – Кент войдет в этот отель, чтобы, как и было условлено, встретиться с Дэном Рипером. И тогда вся эта история с пари окажется в прошлом. Какое же это будет удовольствие – выиграть у Дэна, однако в данный момент из-за голода и дурноты преждевременная радость Кента сменилась пасмурной злостью. Как обычно и бывает, к данной ситуации привела цепь событий самых несуразных. Кристофер Кент был сыном ныне покойного владельца «Южноафриканских элей Кента». Он вырос в Южной Африке и успел побывать почти во всех странах мира, кроме исторический родины: Англии он не видел с тех пор, как его увезли оттуда в двухлетнем возрасте. Посетить ее вечно что-нибудь мешало. Производство требовало внимания, хотя в настоящее время ему было уже лень им заниматься, кроме разве что дегустаций. У него имелись другие интересы. Усвоив здоровые принципы отца, он разделял все его убеждения, кроме горячей приверженности бизнесу, и рано ощутил вкус к беллетристике. Лет в двадцать пять он начал писать сам и вкалывал как кафр на рудниках, чтобы добиться признания. Но Дэн Рипер этого не одобрял.

Стоя на неприветливой лондонской мостовой, Кент припомнил чудесный денек тремя месяцами раньше, когда он лежал на пляже в Дурбане с заиндевевшим бокалом в руке и слушал рокот прибоя. Как обычно, он спорил с Дэном. Ему вспомнился густой, с красноватым оттенком загар Дэна, его рубленые жесты, его неизменная самоуверенность. В свои пятьдесят Дэн добился успеха в этой стране молодых и входил в число тех, кто превратил Йоханнесбург в новый Чикаго. Хотя Дэн был почти на двадцать лет старше Кента, они давно дружили и обожали спорить по поводу достоинств или недостатков всего на свете. Дэн был депутатом Национальной ассамблеи и делал все, чтобы стать влиятельной фигурой в политике. И в тот момент он (тоже как и обычно) вещал безапелляционным тоном.

– У меня нет времени читать романы, – заявил Дэн (как обычно). – Жизнеописания, история – это да. Это мое. Это все настоящее. Мне нужно, чтобы овчинка стоила выделки. А насчет всего остального я прямо как старая миссис Паттерсон: «Какая в том польза? Все это глупые враки». Но если уж приходится печатать романы, то они хотя бы должны основываться на практическом опыте – на настоящем знании жизни, – например, таком, как мой. Мне иногда кажется, я и сам мог бы…