Энди Кроквилл
Обратный билет не нужен. (Роман)
Ох ты, каменносердый негодяй, —
Не годен жить и умереть не годен.
Шекспир. Мера за меру, акт IV
Когда я задумывал написание этой книги – книги о возвышении и разрушении семейного клана Олдриджей, я ещё не знал о том, чем эта история закончится и с какими загадками мне придётся столкнуться в процессе сбора сведений о представителях этого семейства. Мне довелось быть ранее лично знакомым лишь с одним из участников этой драмы, с которым мы учились в Кембридже. Он и натолкнул меня на мысль написать историю семьи, в которой отразились все соблазны, болезни, тревоги и испытания, через которые прошло общество в двадцатом столетии. Мне удалось встретиться и поговорить с некоторыми членами когда-то многочисленного семейства, дожившими до наших дней. Но я, возможно, никогда не узнал бы о многих событиях, стоявших за этой драмой, если бы не мой друг, детектив-любитель, сыгравший в распутывании клубка тайн этой семьи решающую роль. Чем больше времени проходит от описанных в книге событий, тем явственнее для меня та истина, что расплата за грехи зачастую не исчерпывается одной судьбой, она может растянуться на несколько поколений, и неважно, кого она выберет своим орудием, ибо, как сказано в Священном Писании: «Он сделал уста Мои, как острый меч; в тени руки Своей Он укрыл Меня; Он сделал Меня заострённой стрелой и убрал Меня в Свой колчан»1.
Хлопнула дверь. В дневные часы её почти никогда плотно не закрывали, как бы предоставляя эту обязанность игривым порывам ветра. Девочка-подросток в высоких сапогах прошла от старого фермерского дома вдоль ограды в сторону деревянной постройки, за которой начиналось большое поле. Девочка вошла под широкую крышу, и тут же из-за стены донеслось приветственное ржание. Каурый любимец замер в ожидании, когда на него наденут снаряжение, вытерпел расчёсывание гривы и обтирание боков, позволил хозяйке оседлать себя и послушно вышел вслед за ней из стойла на свежий весенний воздух, жадно вдыхая его раздувающимися ноздрями. Девочка, скорее девушка, вставила ногу в стремя и поднялась над землёй, стройная и гибкая – в ней можно было угадать опытную верховую наездницу – выехала на дорогу, ведущую краем поля к лесу, возвышавшемуся на пригорке, примерно в двух милях от деревни. Она должна была найти и предупредить отца, что к нему приехал из города необычный гость. Впрочем, и обычные гости из города заезжали к ним настолько редко, что каждый такой приезд становился для деревни целым событием.
Отец девушки, работавший местным лесничим, отвечал за здоровье древнего леса, протянувшегося до границ графства, этот лес раньше принадлежал обширным старинным королевским угодьям. В тот день вместе с двумя помощниками он расчищал завалы, образовавшиеся из-за больных деревьев. Молча выслушав дочь, он с неохотой взобрался на того же коня, девушка села позади него, и они вернулись домой, где их уже встречала мать и одетый по-городскому бездельник в шляпе и с портфелем под мышкой. Отец спешился и подошёл к встречающим, оценивающе разглядывая нежданного гостя. Краем глаза Грег (так звали хозяина) заметил, что соседи, бросив все дела, с любопытством взирают на них с порога своего дома, стоявшего в полусотне ярдов по другую сторону дороги. Не желая давать пищу для досужих сплетен, Грег пригласил гостя в дом.
Девушка вернула коня в стойло, расседлала его и подсыпала овса. Выйдя из конюшни, она пошла не сразу к дому, а сначала свернула к одинокому засохшему дереву, достала из кармана раскладной нож и принялась метать его в высохший ствол, довольно метко и сильно. Лицо девушки при этом было угрюмым и неуступчивым. Казалось, что её что-то тревожит и таким образом она борется со своими тревогами. Соседи обсудили увиденное и ушли к себе, качая головами, и девушка тоже решила присоединиться к своей семье, в доме в этот момент шёл острый разговор. Говорил Грег:
