- Никита Леонидович ждет вас, — улыбнулась секретарша и я
встала, поправляя узкую юбку карандаш темно-бордового цвета и белую
блузку с милыми рюшами по высокому воротнику стойка. Рукава
длинные, чтобы скрыть татуировку во всю левую руку. – Прошу.
Секретарь открыла тяжелую дверь кабинета, пропуская меня вперед.
На двери висела золотистая табличка с черными буквами «Коммерческий
директор ООО «Машнефтьгаз» Громов Никита Леонидович». Я прошла,
ступая по паркетному полу, стараясь не сильно стучать каблуками и
подняла взгляд на мужчину, который встал и вышел из-за стола шагнув
мне на встречу и остановился. Я застыла, вглядываясь в него,
рассматривая сразу всего. Одетый в темно-серый костюм, белоснежная
рубашка, дорогие часы на левой руке и насмешливый взгляд синих
глаз, так знакомый мне. Ноги предательски дрогнули, в голове
зашумело, и я стала искать взглядом на что опереться, чтобы не
упасть.
- Василина Дмитриевна, — произнес Никита бархатным голосом,
делая еще шаг на встречу.
Мягко закрылась дверь с тихим щелчком, а я вздрогнула, будто
позади меня упала каменная стена.
- Никита… Леонидович, — хрипло произнесла я, с трудом передвигая
ногами и все-таки вцепилась в спинку ближайшего стула, так, что
стало больно ногтям. Крепко прижала к себе документы, будто
стараясь прикрыться ими, скрыться, исчезнуть.
- Присаживайтесь, — указал он на кресло, напротив его стола, а
сам вернулся за свой полукруглый стол и сел, положив руки перед
собой и играя ручкой.
Я медленно прошла и села в мягкое кожаное кресло, на самый край,
стараясь не смотреть на Никиту.
- Вы оставили анкету на должность юриста в нашей компании.
Предварительно ее одобрили, теперь я хотел бы познакомиться лично с
вами и принять окончательное решение, — его голос звучал твердо и
спокойно, тогда как мое сердце, казалось, сейчас взорвется в груди.
Оно билось больно о грудную клетку, отдавалось в висках. Руки
предательски дрожали, во рту пересохло, и я с невероятным усилием
вцепилась в пластиковую папку.
- Да, — только и смогла произнести я, поднимая на него свой
взгляд. Лучше бы я этого не делала, сразу попала в плен его глаз и
смотрела, как кролик на удава. То, что произошло между нами два
года назад не оставляло мне ни шанса быть принятой на эту
должность, да и вообще в эту компанию, даже в качестве уборщицы.
Никита смотрел прищурившись, разглядывая меня, останавливаясь
взглядом на губах и цепляясь за обручальное кольцо на тонком
пальце. Тут же откинулся в кресле и бросил на стол ручку, что упала
на полированную поверхность с таким грохотом, как мне показалось,
что я чуть не подпрыгнула в кресле. Ручка покатилась по столу и
упала на пол, около моих темно-вишневых туфель на высокой
шпильке.
- Вы замужем, госпожа Кондратьева, — тихо сказал Никита и это
был не вопрос, а уточненный факт. – Такие, как вы, обычно сидят
дома и занимаются приемами, шопингом и что там у вас еще, а не
ходят на собеседования.
- Такие, как я? – удивленно произнесла я, внезапно успокаиваясь
и даже усаживаясь глубже в кресло. Ты ничего не знаешь обо мне,
Никита. Пусть думает, что хочет.
- Да, такие, как вы.
- Позвольте спросить, Никита Леонидович Громов, не Смирнов, — с
нажимом на фамилию поддела я, начиная закипать. На место нервной
дрожи, пришла злость и я уже спокойно смотрела в насмешливые глаза,
которые мне снились по ночам, все эти три года. – Что вы хотите
сказать, имея в виду таких как я?
- Замужних, богатых, стерв, — нагло произнес Никита и я
задохнулась, чувствуя, что еще немного и влеплю ему пощечину.
- Ах вот как, вы обо мне думаете, — улыбнулась я, чувствуя, что
моя улыбка больше похоже на демонический оскал.
- О, девочка злиться, — ухмыльнулся Никита. – Девочка хочет
работать, хочет быть нужной или просто показывать свои новые платья
и бриллианты?
