Яна
– Беременна…
Одно лишь слово и пальцы, сжимающие тест, начинают дрожать.
Сколько… Сколько этих тестов было в моей жизни и результат всегда
был отрицательным.
Были слезы отчаяния и боли, разочарования и ощущения, что не
получилось, что я какая-то бракованная, что не могу подарить мужу
наследника, о котором он так мечтает…
И вот сейчас я рыдаю, громко хлюпаю носом и смотрю на тест.
Третий. Положительный. Ощущение такое, будто крылья за спиной
распускаются, а в голове скрипучий голос врача: – Яна Владимировна,
мы бессильны… К сожалению, в вашем случае диагноз неутешительный –
бесплодие и… вы должны понимать… конечно… мы будем продолжать и
дальше, пытаться…
Что там еще говорит профессор, я не слышала больше. Поднялась
молча и направилась к дверям. Хотелось на улицу, хотелось дышать,
чтобы воздух заполнил легкие, шла не глядя и слезы застилали
взор…
– Яна! – грозный окрик и меня разворачивают на сто восемьдесят
градусов, и я запрокидываю голову, чтобы смотреть в красивое
жесткое лицо собственного мужа.
Безупречный. Идеальный. С высеченными из мрамора чертами. С
ровным носом и острой линией скул.
Его глаза, словно грозовые тучи, сейчас темные, яркие, брови
хмуры, а на губах нет такой знакомой саркастичной ухмылки…
– Я не могу так больше! Не могу! – кричу и слезы градом текут из
глаз. – Зачем я тебе, Миша?! Зачем. Тебе. Я?! Я же даже детей не в
состоянии родить…
Меня колотит. Знобит. Больно…
Боже, как же больно. Прикладываю ладонь к сердцу и тру, чтобы
хоть как-то унять эту рану, которая кровоточит, которая делает меня
ущербной на фоне такого успешного и богатого мужчины-мечты.
Михаил Дмитриевич Воронов. Один из богатейших бизнесменов
страны. Он только берет разгон и сейчас на взлете, а я…
Я его балласт… Как говорит моя свекровь… Не ровня я ему… Не
пойми что… Перекати-поле…
– Яна, прекрати истерику, не плачь, – обнимает меня, прижимает к
своей широкой груди, а я комкаю его сорочку, она сразу же
промокает, и выдыхаю облачко пара.
Снежинки плавно падают с небес огромными хлопьями, а мы стоим
под открытым небом, я в строгом платье до колен, а он в
костюме…
Выбежал за мной как был.
Поднимаю голову и заглядываю в родные глаза, которые сейчас
стали почти черными, непроглядными подобно самой темной ночи.
– Не смогу я родить, Миша, не смогу… Зачем тебе такая?
Вырывается всхлипом.
– Не родишь, так усыновим. Пойдем в клинику, заберем твое
пальто, простудишься, – отвечает мягко. Со мной этот сильный
жесткий мужчина всегда был необыкновенно мягким.
А я… Я полюбила его с первого взгляда. Не надеясь, не думая, что
простая неприметная девушка может заинтересовать знойного,
брутального красавца.
– Я не вернусь в эту проклятую клинику! И к врачам больше не
пойду! – выговариваю и вытираю мокрые щеки, которые уже покусывает
мороз.
– Не хочешь. Не пойдем, – отвечает непоколебимо и смотрит на
меня так, что сердце в груди биться перестает.
Невыносимо красивый. С чувственной линией по-мужски пухлых губ,
с тяжелой челюстью и темными смоляными волосами.
Берет мою ладошку и накрывает ею свою щеку, колет щетиной
подушечки моих пальчиков, а я прикрываю веки, прикусываю опухшую от
слез губу, когда слышу:
– Ты моя, Яна, и я люблю тебя. Несмотря ни на что. Как увидел –
полюбил. И пусть мир рухнет или перевернется, мне все равно, я
всегда буду любить тебя…
Заглядываю в его глаза и сердце в груди пропускает удары.
Такой надежный. Родной. Мой первый и единственный…
Обнимаю его за мощную шею, приникаю всем своим существом и
дрожу, а он за волосы меня тянет, заставляет чуть приподняться на
цыпочках и откинуть голову, чтобы уже в следующую секунду смять мои
губы в остро-сладком поцелуе с примесью моих слез и отчаяния, со
вкусом моих порушенных надежд и веры…
