- Лилька, ну и напугала ты нас! – ко
мне в палату заглянул брат с семьёй и тётя с дядей. Морщась,
привстала на локтях. - Лежи, я помогу! – бросился ко мне Боря,
передавая пакеты с фруктами родственникам. Он поднял верхнюю часть
койки и подложил удобнее подушки. – Выглядишь получше, чем
вчера.
- Привет, - улыбнулась тёте и дяде,
потрепала по волосам племянника и перевела взгляд на сноху.
- Действительно, выглядишь хорошо, –
поддакнула Олеся.
- Ну, спасибо, – хмыкнула,
заглядывая в пакеты. Всё стандартное: соки, бананы, гречневая каша
с мясом и батончик гематогена.
Боря уверен, что гематогеном можно
вылечить всё. К слову, Боря — это мой брат. Олеся, его жена, Тёть
Катя, сестра моей мамы, и её муж Влад. А ещё племянник Арсений.
Шестилетний непоседа, лучший на свете ребёнок, умный, добрый и
самый любимый.
- Что говорят врачи? – спросила
тётя, присаживаясь на соседнюю свободную койку. – Когда тебя уже
можно будет забрать?
Дело в том, что я попала в ДТП около
двух недель назад. Врачи сращивали кости руки, латали селезёнку и
пытались вытащить меня из комы. Им это удалось, вот только нужно
сделать операцию, чтобы удалить гематому в мозге. Именно она
отправила меня в кому, её пока лишь локализовали, будут наблюдать
сегодня. Завтра, если она не уменьшится, прооперируют.
Поделилась с родными, дядя тут же
вышел из палаты, чтобы переговорить с врачом. Боря же сжал мою
здоровую руку своими клешнями и чуть не сломал. Опомнился, только
когда я застонала.
- Прости, Лилька, – просипел
здоровенный детина и, склонившись, прижался лбом к моему лбу. – Ты
же не сдашься, Лиль? Мы же с тобой бойцы.
- Не сдамся! Ты же без меня тут
совсем пропадёшь, Леську запилишь до смерти, – улыбнулась
брату.
Мы всегда были очень дружны, рано
потеряли родителей и держались вместе. Он вступался за меня, дрался
с парнями, вытаскивал из передряг, в которые я по глупости
вляпывалась, всегда был на страже моих интересов. Так же и я
заботилась о нём, рано научилась готовить, чтобы кормить самым
вкусным и свежим моего здоровяка, штопала его одежду и, конечно,
выясняла, что там за девицы вешаются на шеи моего братца. Олеська
на своей шкуре знает, каково это – быть снохой несносной Лили. Я её
буквально протащила через огонь, воду и медные трубы. Борька
старался защитить тогда ещё невесту, но в бабские разборки не
влезал. Зато теперь Леська – полноправный член нашей семьи, у нас
любовь, дружба и прочие сопутствующие взаимоотношения.
- Больше ни одна из вас не уговорит
меня на машину! – буркнул Боря, пригрозив нам с Олесей.
- Эй, купи жене машину! –
возмутилась я, пихнув его коленкой.
- Нет, я больше не переживу
потрясений! У меня и так нервы расшатаны.
- Купит, – прошептала я снохе, та со
знанием дела кивнула и погладила мужа по плечам.
Поболтав немного, родственники
засобирались домой. Борька ушёл первым, чтобы тоже поговорить с
доктором. Я осталась с женским составом. Тётя сжала мою руку, я её
приободрила, говоря, что молода и здорова, умирать не планирую.
Хотя уже знала, что операция – очень огромный риск, так как
гематома находится глубоко и в очень опасном месте.
Через некоторое время к нам
вернулись хмурые мужчины. Скорее всего, врачи им тоже сказали о
серьёзности последствий. Но я уже дала своё согласие на операцию, а
меня сложно переубедить. Слишком упрямая. Пожелав скорейшего
выздоровления и лёгкой операции, родственники оставили меня
одну.
Я выдохнула и посмотрела на белый
потолок. Что ж, стоит пересмотреть всю мою жизнь перед неизбежным?
Я Лилия Воронина, мне двадцать шесть лет, закончила художественный
институт и являюсь свободным художником и дизайнером. Пишу на заказ
картины и не только. Из последних работ: творческая роспись стены
одного из караоке-клубов города. Я люблю свою жизнь, она наполнена
яркими красками, близкими друзьями и любящими родными.
