Пролог
В маленькой комнатке три на шесть
метров на видавшем виды диване около окна спали два человека.
Взрослый, прислонившись к спинке дивана, и маленький ребенок,
который животом лежал на девушке, что держала или обнимала того
одной рукой, а в другой у неё была бутылочка для кормления. По
обеим сторонам от них были разложены подушки. Видимо, защита для
малыша от падения. За дверью их маленького мира стоял шум и гам,
кто-то кого-то ругал, кто-то что-то ронял, третий нехило хлопал
дверью, но они даже не реагировали на это, объятые сладкими волнами
сна.
Но тут дверь резко распахнулась и с
грохотом ударилась об стену. По полу покатился шпингалет, так
запросто вырванный с корнем. С потолка тут же посыпалась
штукатурка. Девушка на диване вздрогнула, как и ребенок в её руках.
Она огляделась по сторонам и в ужасе замерла от увиденного,
прижимая малыша к себе, который тут же громко захныкал.
На пороге их коммунальной комнаты
стоял… Амбал? Гигант? Громила? Орангутанг? Шкаф? Кто? Ну не Валуев,
это точно. Аня знала его на лицо, в своё время она с упоением
смотрела его бои по телевизору, не пропускала ни одного. И мечтала,
что когда-нибудь встретит такого же мужчину, похожего на скалу, с
которым не будет не страшно, за которым она будет как за каменной
стеной…
Но сейчас она не знала, как можно
назвать мужчину, если он действительно человек, который был в два
метра высоту и два метра ширину, не иначе. Да одна его борода
внушала страх, заставляя сердце сжаться до предела, а потом
пульсировать до невозможности.
Девушка обняла малышку и встала с
дивана.
− Чш-ш-ш-ш, милая моя, тише, тише, −
успокаивала она ребенка, затем обратилась к незваному гостю. – Вы
кто? И как посмели врываться к нам?
Она качала на руках малышку,
поглаживая её по спинке, но глаза девушки уперлись в мужчину и
метали молнии. Так же Аня отметила, что за спиной незваного гостя
уже толпились её соседи по коммунальной квартире, ожидая, что же
дальше последует. Но от разворачивающейся сцены их пытались
оттиснуть еще два парня в костюмах, видимо, охранники мужчины. Да
только любопытство было таким пороком, особенно в коммуналках, что
людей невозможно было не то что прогнать, но и оттащить силой от
лакомого кусочка – ожидаемых сплетен. Ведь они разбавляли яркими
красками их и без того серую, покрытую плесенью жизнь.
− Я пришёл за ребенком, − прогремел
по комнате его голос, а взгляд остановился на спине малыша.
Малышка на руках девушки тут же
залилась плачем, будто почувствовала их скорейшую разлуку, но,
скорее всего, просто испугалась громкого мужского голоса.
− Красиво упаковать? – оскалилась
девушка. – Извините, бантиком украсить тоже не смогу. Забыла купить
ленты, − раздражённо ответила она, затем обратилась к ребёнку. –
Тише, тише, моя хорошая. Дядя тебя не тронет и никуда не посмеет
забрать. Он уже уходит.
− Мне нужен этот ребенок, − пробасил
он повторно, чеканя каждое своё слово. – Я его родной дядя.
Аня вскинула голову, но глаза
девушки всё также продолжали зло смотреть на незваного гостя.
− Раз дядя, то это меняет всё дело и
споров никаких нет. Конечно же, тогда забирайте. Вот, возьмите, − и
она протянула ревущую малышку ему.
Та разразилась ещё большим плачем,
цепляясь маленькими ручками за рубашку девушки. Скорее всего, вид
огромного незнакомого мужчины её тоже напугал.
Да только названый родной дядя
посмотрел на ребенка также, как до этого осматривал комнату:
брезгливо, будто ему предлагали кусок тухлятины. И вовсе не
торопился заключить малышку в свои медвежьи объятия, приветствуя
родную кровиночку и делясь теплом.
− Что же вы медлите, дядя? Даже не
приголубите родную племянницу, не успокоите, ласковых слов не
скажете? – Аня ждала, пока тот хотя бы пошевелиться. Только мужчина
продолжал стоять истуканом. − Раз приехали за ней, берите и
уматывайте отсюда, не забудьте захлопнуть за собой дверь. С той
стороны, − голос девушки едва ли не дрогнул.
