Я спряталась в саду, подальше ото всех. Единственное, чего мне
сейчас отчаянно хотелось, – это побыть одной. Когда разбивается
сердце, ничья компания не сможет помочь. А мое сердце сегодня
разорвалось пополам. Все надежды, мечты, планы рухнули в одночасье.
Моя любовь была так сильна, что, казалось, он обязан был
почувствовать это и ответить взаимностью. Я была уверена в таком
исходе. И потерпела сокрушительное фиаско. Это его коронное «Мы
просто друзья» разнесло меня вдребезги.
Я замешкалась, не зная, что сказать, внутри – огненный торнадо.
Нужно было что-то ответить, выйти из этой идиотской ситуации,
спасти себя от позора. И плевать на желание разреветься, упасть на
колени, вцепиться ему в ногу и умолять о любви. Ну, как обычно в
таких случаях бывает: «Моей любви хватит на двоих. Дай мне шанс… Я
не могу без тебя…» И прочие сопли. Только это не для меня. Я скорее
откушу себе язык, чем буду так унижаться перед человеком, который
ко мне равнодушен. Слушала его бред не моргая, а у самой почва
уходила из-под ног. Ощущение, что взлетела и с размаху рухнула на
землю.
– Понимаешь, мы столько лет знакомы, и я даже не рассматривал
тебя как свою девушку. Как подругу, сестру – да, но не девушку. Не
обижайся, пожалуйста.
Даю ему договорить и заливаюсь громким смехом. Сначала
наигранно, а потом вспоминаю своё признание и начинаю хохотать
по-настоящему… Над собой... Мой гогот напоминает истерический визг.
Сгибаюсь пополам, держась за живот. Ржу в голос, задыхаясь,
до слез… И пусть думает, что слезы от веселья, а не от боли.
Выпрямилась и посмотрела ему в прямо глаза, ладонями вытирая
свои, прекрасно понимая, что тушь безжалостно размазана. Да,
действительно, моя самая большая проблема сейчас именно эта
растекшаяся тушь, а вовсе не разбитое сердце... Ах, если бы только
так и было.
– Господи, аж до слез. Нет, ты реально поверил! – икаю, все ещё
не в состоянии успокоиться. – Не отрицай, поверил! –
хихикнула нервно и ткнула в него пальцем.
– Признаю, я охренел, – поднимает руки, сдаваясь, как преступник
– полицейскому. – Ты говорила с такой серьезностью. Я даже не сразу
сообразил, что ответить.
– Да ладно, расслабься, – с силой бью его по плечу. – Выдохни
уже.
– Ну и что это было, колись? – обиженно интересуется он и
надувает свои и без того пухлые губки. Губы, к которым я мечтала
прикоснуться на протяжении нескольких лет. Губы, от взгляда на
которые в животе порхают бабочки.
– Да мы поспорили с девчонками, и я, как понимаешь, проиграла, –
объясняю, стараясь говорить как можно более правдоподобнее,
но от переизбытка эмоций заикаюсь. – Их желанием было
правдоподобное признание в любви. И выбрали они тебя.
– Вот же сучки, – он весело чертыхается. – А если б меня удар
хватил? Кто бы откачивал?
– Так и быть, сделала б тебе искусственное дыхание.
– Рот в рот? – подмигивает, приподнимая бровь идеальной
формы.
– Угу, – отрицательно качаю головой, а у самой сердце ёкает,
стоит только представить такую картину. – Кулаком в нос.
– Ну, это жестоко, Ника, после того, как ты призналась мне в
любви, – шутит, даже не подозревая, насколько сильно меня ранят его
слова. – Знаешь, а я ведь чуть не растаял. Ещё немного – и упал бы
в твои объятия.
– Бедный ты мой мальчик, иди скорее, пожалею, – и он
действительно склоняется ко мне, намереваясь прильнуть к груди. Но
я уворачиваюсь, успевая дрожащей рукой взъерошить ему
волосы.
– Опять облом, – подлец хмурится и от этого становится
умопомрачительно милым.
– Не заслужил, – выдавливаю серьёзно и понимаю, что, если бы он
прикоснулся ко мне, я бы тут же растеклась лужицей.
– Ой-ой, считай это моральной компенсацией за твой
развод.
