Я буду ждать тебя мучительно,
Я буду ждать тебя года,
Ты манишь сладко-исключительно,
Ты обещаешь навсегда.
Ты вся — безмолвие несчастия,
Случайный свет во мгле земной,
Неизъясненность сладострастия,
Еще не познанного мной.
К. Бальмонт «Я буду ждать»
- Ну что, очнулась? Нея, не притворяйся. Я знаю, что ты уже пришла в себя…
Сквозь пелену тумана прорывался настойчивый голос.
И бубнит чего-то, и требует… спать не дает.
Я попыталась проснуться, но глаза никак не хотели открываться. Лишь только веки приподнимутся – все несется вскачь и кружится волчком.
Какая-то неимоверная слабость придавила камнем на груди.
- Нейка, хватит притворяться! – всё не успокаивался голос.
Я попыталась ухватить ускользающее сознание и, сделав усилие, распахнула глаза.
И чуть не заорала.
Надо мной нависало недружелюбное лицо Морая.
Затем фоном увидела светлую, лаконично обставленную комнату с высоким потолком.
И все вспомнила.
- Очнулась?
- Да ты и мертвого поднимешь, – пробурчала я, пытаясь чуть-чуть подняться, чтобы принять полусидячее положение. – Дай воды.
Морай сходил за водой и вручил мне бокал с видом, словно делает большое одолжение.
Я пила жадно, делая большие глотки и не делая пауз. Под конец вода полилась вниз, по лицу, шее, защекотала грудь.
Я оторвалась от бокала и проследила путь, чтобы вытереть. И заметила капли крови на белой блузке.
Вспомнила, как потеряла сознание. У меня тогда носом пошла кровь.
Дотронулась до носа, вроде все в порядке. Только слабость ужасная.
- Теперь поговорим? – отобрав у меня бокал и отправив его левитацией на ближайшую тумбу, неласково спросил Морай.
- Поговорим, – буркнула я.
- Зачем ты это сделала, Нея? Почему я? – вопросил он со страданием в глазах.
Я лежала на кровати. Он сидел рядом, закинув правую ногу, согнутую в колени. Морай был встрепан, одежда как будто бы где-то пострадала. Во всяком случае у рубашки под жилетом был порван воротник, и шнуровка болталась в разорванном разрезе на груди.
Темные волосы беспорядочно торчали вихрами, вокруг носа и губ прорезались недовольные складки, а синие глаза смотрели серьезно и с беспокойством.
- Потому что, – сказала я.
- Этот ответ меня не устраивает, – заявил Морай.
- Морай, ну что тут непонятного? У тебя нет рабыни. Тебе не хватает женской руки и заботы, – заюлила я. – Вот я ее тебе и предоставлю.
- Тебя не смутило, что у меня ее никогда не было? И наверное, не потому что никто не хотел? – с издевкой спросил он. – А потому что я не хотел иметь рабыню. У меня вообще-то невеста есть… Или была… – со вздохом закончил он.
- Ой, да никуда твоя Уржина не денется, – отмахнулась я. – Ей полезно немного тебя поревновать. Думаешь, никто не замечает, как она с тобой обращается? Она тебя совсем не ценит. А сейчас сама будет бегать за тобой. Вот увидишь. Ты мне еще спасибо потом скажешь.
Я даже покивала головой, чтобы подтвердить свои слова.
- Или она меня бросит…
- Как бросит, так и поднимет. Да не отпустит она тебя, вот увидишь.
Морай молчал и пристально меня рассматривал. Под таким взглядом я даже заерзала.
- Значит, хочешь быть моей рабыней, да?
- Э… ну… как тебе сказать…Мне не нравится это слово. Давай договоримся, что… Эй, ты чего делаешь? – возмутилась я и стукнула Морая, который полез ко мне… не знаю что делать, обниматься? Целоваться?
Потому что узнать я не успела и при своей слабости довольно сильно вдарила Мораю.
- Поганка, – засмеялся Морай, отодвинувшись и снова усевшись на своё место.
- Что? – сдвинув брови, строго спросила я.
- Нас с братьями и сестрами так мама называет. Когда мы плохо себя ведем.
В голосе Морая чувствовалось тепло и любовь.
- И много у тебя их?
- Много, я старший из пяти.
- Зачем ты это сделал? – вернулась я к важной теме.
