Я слышу сквозь сон всплеск воды, и мне даже кажется, что этот звук долетает ко мне со стороны бассейна, который буквально в двух шагах от кровати, на которой я сплю. Поворачиваю голову в другую сторону и крепче обнимаю подушку. В моем бассейне некому плескаться, я один живу в этом бунгало. Наверное, меня уже глючит. Улыбаюсь сквозь сон, так кайфово наконец вырваться на отдых. Теперь я понимаю Иду с Никитой, которые продлили свой медовый месяц еще на несколько дней. Кто захочет променять райский уголок на унылую серость города?
Я снова проваливаюсь в сладкий сон, наслаждаясь шумом прибоя и плеском воды. Нет, все же ощущение, словно это кто-то плещется именно в моем бассейне. Приподнимаю голову и внимательно всматриваюсь в темноту. Все же, наверное, показалось. Падаю головой на подушку и отключаюсь, в следующий раз уже открыв глаза, когда солнце поднимается над морем. Потягиваюсь с улыбкой на губах и внезапно осознаю, почему мой отдых такой классный: потому что в нем не замешана ни одна телка. Вообще. Ноль. Зеро. Я даже в баре никого не снимаю. А если сами подкатывают, отшиваю. Потому что мне о-фи-ги-тель-но! Мне кажется, я начинаю ненавидеть женщин. Особенно после того, как три дня назад Рязанцева зарядила о том, что разводится со своим «папиком» и ныла что-то в стиле «люблю-не-могу». Я сразу же взял горящую путевку и свалил в страну вечного солнца. Не хочу уже ничего. Внутри все переворачивается от мыслей о Ленке, но я пока держусь. Может, потому что она далеко сейчас, а, может, и правда эта болезнь проходит.
Встаю в полный рост и, радуясь тому, что ближайшие бунгало находятся на довольно большом расстоянии, голым выхожу к небольшому бассейну. Водная гладь сверкает от солнечных лучей, призывая нырнуть и поплавать. Это даже лучше утреннего кофе, который я несомненно выпью позже. А пока группируюсь и ныряю. Тело прорезает прохладную воду, и сердце запускается быстрее, чем я ожидал. И это так кайфово. Да просто чувствовать себя живым кайфово. Не машиной, не рабом обстоятельств, не вечным двигателем. Здорово наконец прислушаться к потребностям своего тела. Кормить его, давать отдыхать, баловать умеренной физической нагрузкой.
Проплываю до конца бассейна, возвращаюсь назад, и делаю еще несколько таких заплывов. Торможу возле шезлонгов и наконец выныриваю. Встряхиваю волосами, стираю капли с глаз, открываю их и… обтекаю в полном смысле этого слова. На шезлонге у меня в бунгало – я даже специально осматриваюсь, чтобы убедиться, что таки мое – на боку лежит обнаженное женское тело. Прямо вот шикарной задницей повернутое ко мне. Если присмотреться, то под половинками даже можно рассмотреть очертания… Трясу головой и подбираю слюни, пытаясь понять, что за нахрен тут сейчас происходит.
Отталкиваюсь от бортика и ныряю трижды, а потом снова протираю глаза и пялюсь на шикарную девушку. Не знаю, что там с лицом и грудью, но тыльная сторона очень и очень. Правда, бесят татуировки на загорелом теле. Не люблю, когда женщины уродуют свою кожу картинками, а у этой их предостаточно.
Подбери слюни, Вавилов. Ты же дал себе зарок не связываться с девками на отдыхе.
Как только произношу это в своей голове, немного успокаиваюсь, потому что и правда. Ну вот зачем мне такие приключения? В голове всплывает разговор с моими друзьями, который состоялся перед моим отлетом. И как они настаивали, что мне таки нужно найти жену и излечиться от своей нездоровой любви к Рязанцевой.
